– Гандоны на голову нацепили.
Вся эта масса двигалась под ритмы афроамериканского фольклора, переложенного на отечественные дрожжи, в сумраке танцевального пространства, подсвеченного всполохами цветомузыки и осветительных ламп.
– Не кисни, на радуге зависни, – толкнул в бок Сашку Денис, подойдя к барной стойке, у которой всю дорогу околачивался его приятель.
– Тоже пива? – услужливо поинтересовался бармен из‑за баррикады пивных кружек и стаканов, бутылок с горячительными напитками и пакетов с соком.
– Да, будьте добры, – кивнул ему Денис.
– Саш, – повернулся к бородачу бармен, – твои рэперы меня на «вы» называют. Я постарел.
– Успокойся, Толик, – примирительно проговорил Сашка, – он просто интеллигентный.
– Как тебя к рэперам‑то занесло? Или ты решил, что хоть одна рок‑звезда в «Релаксе» должна оставаться всегда? – продолжал расспрашивать бармен Александра, неожиданно встретившегося ему в знакомой атмосфере, но в ином формате.
– А вот из‑за этого интеллигента и занесло, – кивнул бородач в сторону Дениса, – я в группе у него играю.
– О‑хо‑хо! Чего, сегодня прям рэп «вживую» будет?
– Да, как рок‑группа, только рэп.
– Как «Кирпичи»?
Со сцены тем временем под объёмный качающий бит нёсся ярый переливчатый речитатив, сопровождаемый перекрикиванием друг друга то одного, то другого массовика‑затейника, или, как принято называть их в подобной среде, «master of сeremonies» (MC).
– Да, как «Кирпичи».
– «Плюю я в воду с парапета»? Сашок, так ты рэпер теперь, что ль?
– Получается, так, – саркастически пожимал плечами бородач, продолжая дёргать свою белую растительность, свисающую с подбородка.
Бармен, меж тем, уже успел налить кружку пенного напитка и держал её в руках:
– Тебе, как настоящему рэперу, не хватает только огромной секиры за спиной и клича: «Один! Вальхалла!»
Приятели заговорщицки захихикали. Отсмеявшись, Толик развернулся к Денису и, поглядев на рисунок и слоган на его футболке, отсалютовал изображению Уго Чавеса:
– Viva, Venezuela!
Денис, выкладывая на стойку рубли, предназначенные для оплаты пива, отсалютовал в ответ:
– Viva!
– Правильно, пива! – не сдавался бармен.
– Пива пока больше не надо, – отвечал в свою очередь молодой человек, – это ещё не выпито.
Затем, развернувшись спиной к стойке и наблюдая за тем, как клуб вздыхал и пульсировал под движения жизни и музыки, потягивая пиво, приятели вели неспешный диалог:
– Надя где?
– Вон со Скопой за столиком сидит, – указывал Денису бородач на барабанщицу и бек‑вокалиста группы, – тоже пива решили взять.
– А Тёма?
– Так он со своими тёлочками и Настей где‑то тусуется.
– Главное, чтобы не перепились до начала выступления…
– Тёлочки! Денис, ты всё про тёлочек рассказываешь, – проорал с придыханием возникший перед приятелями длинноволосый, бородатый, с вороньей расцветкой волос мускулистый парень. Одет он был в чёрную с абстрактным принтом футболку и чёрные джинсовые штаны. На шее, зацепившись ремнём, висел зеркальный Canon.
– Здоро́во, Серёга! – крепко пожал руку фотографу Денис, – Как ты всё слышишь в таком шуме?
– У меня идеальный слух, – смеялся в ответ фотограф, – Саш, подтверди.
– Ага, – кивал белобородый, – у него все семь нот одного тона, а так слух идеальный.
– А твоя тёлочка где? – стремился продолжить Сергей тему, обсуждаемую ребятами.
– Сказала, что будет тут. Пока не видел, – поводил Денис по пространству зала взглядом из одного конца в другой и ещё раз повторил: – Пока не видел.
