Кстати, немного выручало
"биологическое наследство" – или "порода"? – девушки.
Изящную, с прямой осанкой и горделиво приподнятым подбородком, именно так
теперь Хелен встречала каждый новый день и проблему, окружающий народ
воспринимал именно как эйру. Правда, знатной девице не положено путешествовать
одной, без охраны или хотя бы компаньонки, да еще и в потрепанной от дороги
одежде она была. И это еще больше сбивало народ с понимания – кто же перед
ними. Но на всякий случай люди обходили Хелен стороной, не грубили лишний раз и
в целом сдерживались в ее присутствии.
Думала Елена и о своем положении.
Что случилось с ней в родном мире? Осталось ли там ее тело в живых? Может,
просто в коме лежит, подключенное к приборам жизнеобеспечения? А, может, туда
вместо нее перенеслась душа этого тела? Елена не знала. Не знала, оплакивает ли
там ее семья или возится сейчас с ничего не понимающей попаданкой из этого мира
в ее тело? Может, они со здешней Хелен почему-то телами поменялись?
"Лишь бы ту меня там в психушку
не упекли!" – переживала девушка.
Тревожилась она и о жизни в новом
мире. Как жить, что делать? Пока она не представляла, как можно вернуться
домой, и есть ли вообще подобный шанс – хоть один на миллион? Пусть один на сто
миллионов, но если есть, то она будет его искать. Но пока надо как-то
обустраиваться в новом мире с тем, что ей дано.
Пока Елена в теле Хелен доехала до
Вирстерона, многое обдумала не только о своей, потерянной прошлой жизни, но
также, собирая по крупинкам информацию из памяти тела или разговоров
окружающих, поняла, что положение у нее довольно бедственное. А раз положение
безвыходное, то только решительные, даже кардинальные шаги – да хоть прыжок
вверх, если понадобится – могут что-то решить.
Ее серебрушек на жизнь в среднем по
размерам городе Осебрутажана, таком как Вирстерон, надолго не хватит. И на
работу ее не возьмут. Потому что выглядит Хелен как настоящая эйра, коей и
осталась по праву рождения, даже несмотря на потерю титула семьей.
Чтобы пойти в знатную семью
гувернанткой или компаньонкой – у нее, Хелен, нет ни рекомендаций, ни теперь
уже достойной одежды. Да и семейное имя свое – «опозоренное» – назвать не
посмела бы. Выходка слабовольного отца, решившегося на самоубийство, окончательно
закрывала перед Хеленой двери «порядочных» домов, даже будь у нее деньги на
наряды и компаньонку, положенную незамужней эйре.
Простой люд тем более не наймет
изящную знатную девицу – куда ее, ни поломойкой же брать. К тому же такую
красивую. Какая хозяйка наймет красавицу в дом, где и муж, и подрастающие
сыновья? Потом же не оберёшься неприятностей. И если смазливую крестьянку после
позора еще можно безнаказанно выгнать, то эйру вряд ли.
От позора, кстати, пару раз спасал
амулет от Здоровяка Мдора. Один раз в таверне, такой вроде приличной на вид,
куда зашла Хелен отдохнуть между торговыми караванами да поесть спокойно в
комфорте, а не скрючившись на холодной земле около костра. Ела девушка в
одиночестве за столом, когда к ней подкатил какой-то мужлан в замусоленной
одежде, от которого пованивало не только застарелым потом, но и свежей бражкой.
Хозяин той таверны, на которого с надеждой глянула Хелен, не торопился на
помощь, хотя ситуацию заметил. Тогда, поняв, что не избавится от внимания
усевшегося рядом бородатого мужика и уже тянувшего в ее сторону руки, девушка
дрожащей рукой вытянула костяную фигурку из-за ворота.
