Вскоре заглянула Мари – та молоденькая
пугливая служаночка, что помогала утром заселиться. Она предложила эйре
принести ужин в комнату, чем, как оказывается, почти все эйры-студентки
пользуются. Хелен не хотела идти в столовую после неудачных знакомств в обед,
да и не факт, что опять встретится с Бхетером. И одна не хотела заходить в зал,
полный парнями со всех курсов. Поэтому с удовольствием воспользовалась
предложением Мари, поблагодарив ее. Чем опять вызвала шквал удивления на лице
служанки.
Ужин в одиночестве, водные процедуры в
ванной комнате в конце коридора. За это время расторопная прислуга унесла
пустую посуду из комнаты. Поскольку Хелен вставала рано, то и спать легла
пораньше, не дожидаясь возвращения соседки.
"А ведь могла сейчас опять
болтать с Шелли, – с ноткой грусти думала девушка, рассеянно глядя в темное
окно студенческой комнаты. – Посмеиваться с ней над очередными рассказами
Марджи. Или пугать шитеров своими новыми идеями".
Странно, но добившись своей прежней
мечты попасть в королевскую академию магии штатным студентом, Хелен опять
тосковала – теперь уже по своему новому дому и новой семье, которые успела
найти здесь. Воспоминания о своем родном доме и мире, о родителях оказались
задвинуты куда-то в самый дальний угол памяти девушки. И она сознательно не
трогала те воспоминания. Чтобы не было мучительно больно. Чтобы не раскисать от
тоски, раз уж пока ничего не может поделать с возвращением домой.
"Вот подучусь тут, выясню насчет
порталов, тогда и буду думать, как вернуться домой, – решала девушка,
потихоньку отплывая в мир снов. – А пока нужно просто выжить в этом серпентарии
с благородными".
***
Утро началось как обычно на рассвете.
Подскочившая Хелен потянулась, сразу заправила постель, привела себя в порядок.
Длинные роскошные волосы нового тела радовали, но требовали соответствующего
ухода, и девушке приходилось тратить время на регулярное расчесывание и укладку
причесок с кучей шпилек. Самых простых, недорогих шпилек, а не серебряных с
камнями во главе, как у соседки, что россыпью лежали на чужой тумбочке.
Пока закончила с прической, Хелен уже
немного озябла в одной нижней рубахе, что длиной была до колен. К сожалению,
домашним халатом девушка пока не обзавелась, а в домашнее платье, принятое у
местных дам, лишний раз переодеваться не хотелось. Все эти многочисленные
завязки и бесконечные переодевания в узкие платья иномирной девушке не нравились.
Поэтому Хелен одевалась утром сразу в платье на выход. Вот и сейчас достала из
шкафа ученическую форму, но при этом заметила какое-то несоответствие. Отложив
зеленое платье на кровать, Хелен внимательнее вгляделась в оставшиеся на
плечиках свои платья. И чуть не взвыла.
Подолы всех трех ее платьев были
безвозвратно испорчены. Длинные рванные прорехи с торчащими огрызками ниток шли
практически по всей длине юбок. Низы платьев превратились буквально в лохмотья,
повисая жалкими лоскутами.
Хелен выхватила одно из платьев,
подскочила к спящей соседке и растрясла ее за плечо.
– Это что такое? – Развернула она
юбку, стоило только Иманиле захлопать ресницами спросонья.
Глянув на ткань, что совали ей под
нос, баронесса мигом проснулась и растянула губы в улыбке.
– Это твои лохмотья, нищенка. Убери их
от меня!
– Мои платья порваны! – негодовала
Хелен. – Это ты их порвала?!
– Не смей обвинять меня, ничтожество!
– оскалилась еще больше в довольной гримасе Иманила. – Я бы к твоим тряпкам
даже не притронулась своими ручками! Наверное, это мыши...
