Бальзам для уставших сердец - страница 2

– Город Ухва, где красивые пейзажи, чистая вода и хорошо жить! – Ветер принес мужской голос с примесью смеха.

У Сынбома закружилась голова, когда он подумал о человеке, которого какое-то время знал. Он снова закрыл окно. Тхэгён, который сидел на соседнем пассажирском сиденье, украдкой взглянул на Сынбома и включил кондиционер.

– Еще только весна, а уже жарко. Верно, Джонми? – Он намеренно обратился к женщине, которая сидела позади, опустив голову.

Но ответа не последовало. Когда Тхэгён обернулся, то увидел, что она дремлет. А ведь именно она, когда они только выехали на скоростную трассу, громко болтала и смеялась, будто они поехали развлекаться, и твердо решила, что нужно обязательно сделать пару остановок для отдыха там, где вкусно кормят. Тхэгён почувствовал себя неловко, снова услышав в тишине вздохи Сынбома, поэтому достал мобильный телефон. В групповом чате для уволившихся сотрудников клиники восточной медицины «Чеиль» было огромное количество сообщений, выделенных красным. Из-за статьи, которую кто-то загрузил туда, в чате поднялся шум. Тхэгён кликнул на ссылку. Увидев ее содержимое, он охнул, и сидящий за рулем Сынбом перевел взгляд на экран мобильного.

«Врач в известной онкологической клинике восточной медицины попытался получить должность заместителя главврача за взятку?»

Каждое слово заголовка, выделенного готическим шрифтом, возникало перед глазами и расплывалось. Вдруг машина, едущая навстречу, громко засигналила. Тхэгён вскрикнул и крепко стиснул ремень безопасности. Сынбом, испугавшись, крутанул руль и вернул обратно машину, которая успела пересечь центральную линию разметки. С трудом заняв свою полосу, он остановился на обочине.

Во время этой агрессивной езды Тхэгён зажмурился и начал читать «Отче наш». Время от времени между словами молитвы проскакивали ругательства и сожаления.

– Что такое? – спросила Джонми, проснувшись и похлопывая Тхэгёна по плечу из-за того, что тот поднял шум.

Вместо ответа Сынбом забрал у Тхэгёна мобильный.

«Врач в известной онкологической клинике восточной медицины попытался получить должность заместителя главврача за взятку?»

Решив прочитать статью целиком, он прокручивал экран вниз и резко поджал губы, увидев фото, скрытое под мозаичным узором. Любому было очевидно, что на нем изображен именно Сынбом.

Джонми, которая тоже читала статью, вытянув шею, вздохнула:

– Решили сделать так, чтобы человек, которого уличили во взятке, не мог больше никуда устроиться в этой сфере? Но разве плох только тот, кто дает взятку? Главврач, который ее взял, но не насытился, еще хуже. Основное правило в этом мире – взаимный обмен! Так обидно, что не знаю, куда себя деть! М-да, хоть бы фотографию выбрали покрасивее. Что за дурновкусие – брать фото с удостоверения личности?

До заложенных ушей Сынбома долетел голос Джонми.

– Каких трудов стоило этому ядовитому парню попасть в больницу! – пробормотала Джонми, но на этот раз Тхэгён хлопнул ее по плечу, прося остановиться.

Она вернулась на свое место и откинулась на спинку сиденья. Подул леденящий до мурашек ветер, и Сынбом выключил кондиционер. Он мрачно глянул на Джонми в зеркало заднего вида и снова завел машину.

Они были коллегами, проработали вместе как врач и медсестра в клинике восточной медицины «Чеиль» пять лет. Хотя она и назвала Сынбома ядовитым, сама тоже была не промах – не стеснялась говорить прямо и язвить. Но у нее было обостренное чувство справедливости. Поэтому она, когда слышала, что главврач снова отчитал Сынбома, говорила, что для медперсонала важнее всего профессиональные качества, а не хороший сервис, и злилась на Ким Джинтхэ даже больше, чем сам Сынбом. Конечно, она не забывала вставить пару язвительных словечек и о нем вроде: «Он такой наглец, не замечает никого, кроме себя, и просто ослеплен жадностью», но Сынбом прекрасно знал, что Джонми не вкладывает в это никаких плохих намерений.