Лешка растерянно огляделась вокруг:
– Куда же он мог деться?
– Не знаю.
Она заглянула под диван, под стол, под кресло, даже открыла дверцу большого шкафа и пошарила по его полкам.
– Ничего не понимаю. Пока я разговаривала, ты был во дворе, так? И если бы сюда зашел какой-нибудь вор, ты б его увидел. А я бы услышала, как заскрипела дверь. Может, я оттащила его на кухню?
Лешка метнулась к плите, осмотрела кухонный стол, заглянула во все шкафы и даже в холодильник и, кашляя и бормоча: «Ну ничего, ничего не могу понять», продолжила поиски. Переложила с места на место старые пальто и пиджаки из тех, что Венечка не успел отнести на мусорку, и заглянула за старый телевизор. Порылась в собственной сумке.
Остановило ее знакомое треньканье. Звонок исходил со стороны окна, из-за шторы. Она со всех ног кинулась к подоконнику, но Венечка стоял к окну ближе, а потому первым схватил трубку:
– Да, я. Да, мы тут… А кто тебе сказал? Моя мама, да? Понятно. Мы-то? Пыль вытираем, мусор выносим. Что еще? Еще все окна надо вымыть. Ты же не любишь это делать. Вот мы с Лешкой тебя и пожалели, решили, что ни к чему тебя сюда тащить.
Лешка сразу догадалась, что звонит им не кто иной, как ее родной брат Ромка, и взяла у Венечки телефон:
– Привет. А что, мамы еще нет? На презентации? Ну, когда вернется, скажи ей, что у нас все нормально. Когда приедем? – Она взглянула на холодильник, в котором их дожидалась куча вкусной еды, на цветущие яблони за окном в лучах закатного солнца и со вздохом сказала: – Знал бы ты, сколько здесь еще уборки! Конечно, жаль, что тебя с нами нет. Ты мог бы помочь нам пропылесосить диваны, вымыть везде полы и вынести весь мусор. Может, все же подъедешь? – И улыбнулась, так как услышала именно такой ответ, какого и добивалась.
– В законе Мёрфи сказано: «Чистота – это что-то из ряда невозможного», – продемонстрировал свою эрудицию Ромка и лицемерно заявил: – Я б с удовольствием вам помог, но у меня, вообще-то, уроков много.
– Жаль, – в тон ему сказала Лешка. И, отсоединившись, позвонила племяннику: – Александр Федорович, извините за беспокойство. Мы с Венечкой хотим узнать, как ваши дела. Выяснили, что у вас украли грабители?
– Ничего не украли. Не могу понять, почему они не взяли деньги. Должно быть, Дима их спугнул. Он сказал, что видел какую-то тень, мелькнувшую в коридоре. Но зачем было учинять такой разгром?
– Может, это сделали ваши враги или конкуренты?
– У меня нет врагов, – без тени сомнения ответил Александр Федорович. – И полиции я так же сказал.
Голос у племянника, несмотря на то, что нападение на его фирму не повлекло за собой никаких убытков, звучал подавленно.
– А вы еще в офисе, да?
– Порядок с Верочкой наводим.
– Узнай у него, чем полицейским не понравилась та коробка, – дернул Лешку за руку Венечка, но она так и не задала этот вопрос их взрослому другу, решив оставить его на потом.
– Вы, я надеюсь, благополучно добрались? – Александр Федорович вдруг вспомнил, что домой они отправились сами.
– Мы-то?
Лешка замолчала. Она не любила врать, особенно тогда, когда в этом не было прямой необходимости. И поэтому, сделав глубокий вдох, решила сказать племяннику все как есть.
– Мы, вообще-то, не дома сейчас. У нас остались ваши ключи, и мы подумали, что можем и сами поехать к вам на дачу, на электричке. И вот мы здесь. Мы уже одно окно вымыли и часть мусора вынесли. Сейчас собираемся пылесосить. Кладовку, правда, не стали разбирать. Там батареи какие-то старые, нам их не сдвинуть, – бойко протараторила она хриплым голосом и попросила: – Только вы нашим мамам не говорите, пожалуйста, что мы одни остались. Нам очень хочется тут подольше побыть. У нас еды много. Мы все уберем, переночуем и завтра утром поедем домой, ладно?
