И действительно, Лиза в том же виде, в каком я видел ее вечером, появляется возле пышки. Замирает, удивленно смотря на меня, и тут же опускает взгляд.
8. Глава 8.
Лиза
Я пытаюсь оторвать челюсть с пола, но у меня плохо выходит. Я словно динозавра увидела. Не-ет, я, конечно, знала, что Миланика Петровна любить водить мужиков домой, но мне почему-то казалось, что Крис преувеличивает. Теперь мне неудобно вдвойне. Потому что я напросилась в гости, чтобы хоть немного отдохнуть от мамы, которая, возможно, будет без слов хвастаться победой на любовном фронте. В итоге я хотела сбежать от одного, но по факту вернулась к тому же. Мысль, что сейчас мать моей подруги будет трахать мой возможный любовник, просто невыносима! Каламбур какой-то.
— Кристина, почему ты еще не одета?
— Ну, я же не знала, что тебе так не терпится потрахаться, что ты вернешься за сорок минут. Ты сказала, час.
Миланика Петровна неловко смеется, а потом идет на дочь, а та отступает в свою спальню. Она мне даже не сказала поторопиться, мы уже и чай успели попить. Планировали в клуб, но не спешили, а теперь, наверное, надо.
Как же неудобно-то! Как голая перед ним стою, хотя на мне все то же платье, колготки. Я иду в его сторону, потому что рядом с ним шкаф, где мое пальто.
Без шпилек рядом с ним даже как-то неудобно. Я ему совсем по плечо.
— Ты, получается, не пошла домой? — его голос, как неожиданные брызги дождя. Сначала бодрят, а потом обжигают. Я еще не дотянулась до пальто, только руку подняла, теперь она дрожит.
Глаза в глаза. Мои распахнутые, его с прищуром. И молчание, такое тягучее в тишине коридора на фоне криков за дверью.
— Не хотела видеть маму со следами твоих губ.
— Я не целовал твою маму.
— Зато будешь целовать маму моей подруги. Как так вообще получилось? — наверное, этот простой вопрос дал мне в себя прийти, не трястись рядом с ним, а наоборот, включить непрошибаемость. Если еще три часа назад у меня были мысли, что наши уроки могут выйти далеко за рамки приличий, то теперь я даже уроков не хочу.
— Ну, квартиру в вашем доме посоветовала мне именно Мила. А она о ней узнала от твоей подруги. Так?
— Угу, — тоже мне совпадение. — Только я не говорила, что эту квартиру продают.
— Но ты же наверняка сказала, что ее жители мешают всему подъезду.
Блин.
— Ясно. Ладно, — достаю-таки пальто, но он у меня-таки его отбирает и растягивает в руках. Я закатываю глаза. — Джентльмен. Кобель. Учитель. Прямо, на все руки мастер.
Он помогает мне одеться. Резко разворачивает, сам застегивает пальто, а мне реветь хочется. Блин, ну, чего он свалился на мою голову?
Не могу на него смотреть, приходится пялиться на черный замочек курки, в которую он меня недавно заворачивал. Грел. А теперь будет греть маму Кристины. Такие ему женщины нравятся, да? Доступные?
— Ну, хватит! — отбираю последнюю пуговицу и демонстративно застегиваю сама. — Раздевайтесь. Вам сегодня предстоит жаркая ночь.
— Смешная ты, Лиззка. Еще не было ничего, а ты уже права качаешь.
— Ничего я не качаю, — возмущаюсь я, сажусь, чтобы надеть батальоны. — Просто желаю вам удачи.
— Удачи? Я собрался потрахаться, к чему мне удача?
— Ну, знаете, в вашем возрасте всякое бывает. А вдруг не встанет?
Хочу двинуть к двери, но он меня удерживает, к себе поворачивает.
— А тебе бы очень хотелось, чтобы у меня вставал только на тебя?
Он прижимается так близко, так давит внизу живота чем-то большим и твердым, что у меня горло перехватывает, и я, как рыба, воздух ловлю ртом. Хочу отвернуться, но он не дает. Поднимает руку и за подбородок держит.
