Так я сидел с полчаса, глядя в одну точку на ковре и напрягая слух, но с улицы доносился только свист ветра, который обдувал стены, словно пытаясь пробраться в дом.
Потом я наклонился за маминой сумкой и положил её на кровать, чтобы разобрать вещи и порадовать маму, когда она вернётся. Я открыл шкаф для одежды. Там пахло сыростью, но было довольно чисто и пусто, если не считать пары-другой вешалок. У меня никогда не получалось вешать одежду на плечики, поэтому я решил сложить её в аккуратную стопку на дне шкафа. Пакет со всякими туалетными принадлежностями я положил на столик, а маленький белый будильник – на прикроватную тумбочку. На дне сумки осталось ещё что-то. Свёрток из голубой бумаги в горошек, похожий на небольшой подарок. Я взял его в руку и прочитал надпись:
Нейту
Со всей любовью
От мамы
Целую
Я сел на кровать и легонько сжал свёрток. Бумага захрустела, но то, что лежало внутри, оказалось твёрдым на ощупь. Я решил положить его обратно. Мама расстроится, если узнает, что я нашёл её подарок. Ровно в ту минуту, когда я застёгивал молнию на сумке, с первого этажа послышался какой-то шум. Я замер. Может, в дверь постучали? Вдруг это мама! Я быстро спустился по скрипучей лестнице, влетел в большую комнату и резко остановился.
Посреди ковра лежал теннисный мячик, тот самый, который вчера закатился под диван. Я уставился на него, пытаясь сообразить, как он здесь оказался. В остывшем камине серел пепел. Интересно, мог ли огонь вызвать сквозняк, из-за которого мячик выдуло наружу?
Краем глаза я заметил в углу жёлтый отблеск, но боялся повернуться и посмотреть, что там. Просто стоял как истукан, упорно глядя на мячик. Может, попробовать закатить его обратно под диван и проверить, выкатится он обратно или нет? Наверное, не надо. Лучше подниму и спрячу в рюкзак.
– Здоро́во, Нейт.
Я поёжился.
Со мной кто-то заговорил.
Краем глаза я увидел у окна, перед наполовину задёрнутыми шторами, кого-то в ярко-жёлтом.
Прямо здесь.
Прямо сейчас.
Я застыл от ужаса.
– Я достал твой мячик. Поиграем?
Голова закружилась. Это что, сон? Да, наверное. Или я очень сильно устал и теперь мне всякое мерещится. Я медленно повернулся к окну.
На меня смотрел мальчишка в ярко-жёлтой футболке и в джинсах, с волосами песочного цвета и веснушками на носу. Он стоял, скрестив руки на груди, а ещё от него исходило сияние. Тёплое, жёлтое сияние.
– Хочешь в «горячую картошку»? Тебе всегда нравилось! Помнишь правила?
Он шагнул ко мне, и я отшатнулся.
– Не… не понимаю… – пробормотал я, опершись ладонью об обеденный стол.
Мальчишка широко улыбнулся и вытянул перед собой руки, словно хотел меня обнять.
– Это я! Я вернулся!
Я посмотрел на его лицо и моргнул. И снова моргнул. Он повзрослел, но я всё равно быстро его узнал. Здесь, в пустом коттедже в лесу, рядом со мной стоял тот, с кем я не разлучался лет с трёх и где-то до пяти. Даже не помню точно, когда он ушёл; просто однажды исчез, и я долго о нём не вспоминал.
– Не… не могу поверить… – пробормотал я, пытаясь выровнять дыхание. – Это… это ты? Это правда ты?
– Ага, собственной персоной! Привет!
Я жадно глотнул ртом воздух. В ушах звенело, и казалось, я вот-вот упаду в обморок.
В углу комнаты стоял не кто иной, как мой старый воображаемый друг – Сэм.
