Барби для Волка. Оборотни Глазго - страница 11

— Не всем же быть проститутками, как ты, МакФэлан. Это ты свои яйца прикрываешь тартаном МакАртуров.

— Война, значит, — вот теперь рычу. Потому что точно знаю, что лисы присягали на верность клану. А теперь… Измена!

Лис бросается на меня, царапая когтями сквозь рубашку. Я пользуюсь моментом, хватаю его за руку и тащу на себя, выворачиваю и швыряю его на землю, слыша хруст костей.

Рори скулит по-лисьи.

Наступаю коленом ему на горло.

— Я не буду первым пускать кровь одаренных. Но передай своим, если пойдете против меня, я утоплю вас в в ней. Тебе понятно?

Лис, задыхаясь кивает и по-бойцовски стучит по мне, требуя освободить.

Конечно, я знаю, что Рори так просто не сдастся, и будет действовать исподтишка, как все лисы, но все равно привстаю с него. Он дотягивается до ножа и пытается ударить меня им. Я перехватываю его руку, ломаю запястье и, превозмогая его сопротивление, вонзаю нож ему в грудь.

Я чувствую, как разрывается плоть, приторно сладкий запах крови ударяет мне в нос. Вот теперь все. Назад дороги нет. Рори хрипит какое-то время, его рот заливает кровью, но вскоре он перестает дергаться и затихает.

На кону была либо моя жизнь, либо его. И я сделал свой выбор.

Теперь надо понять, как он нас отследил.

Встаю с тела Рори, открываю заднюю дверь “Чероки”, забрасываю его себе на плечи, чтобы потом закинуть его на сиденье. На водительском кресле нахожу телефон. Старый, кнопочный, без пароля. Роюсь в звонках и сообщениях, надеясь найти хоть что-то. Вижу одно единственное: “Волка в живых не оставлять”, а перед этим — “девчонку ирландца нужно найти и спрятать”. И еще система координат в следующем сообщении.

Беру телефон с собой и возвращаюсь к своей машине.

Мне даже интересно посмотреть на реакцию Барби. Сквозь тонированное стекло не видно ее. Но хоть как-то должна быть шокирована происходящим? Вот теперь начнет меня бояться и уважать… возможно. Открываю водительскую дверь, а там… пусто!

Айлин исчезла!

Я бегу что есть сил. Сгущается тьма, и я не вижу куда я бегу. Хорошо, что я в ботинках, но если попаду в трясину, то утону.

Мне надо взбодриться и прийти в себя. Желательно подальше от Торена. Я передумала!

Это что такое было? У его врага выросли когти и клыки, а Торен рычал как зверь. Разве такое возможно? Может, наркота, которую я подсыпала Торену, случайно попала и в меня?

Он убил человека! Ножом. Я видела. Кровавый ужас застыл перед глазами. Но не это меня пугает. Я словно заживо попадаю в свой кошмар. Я в темноте. Я дезориентирована, а вокруг никого, только шипение и рычание.

— Айлин! — слышу крик, нет, рев Торена.

А я и не бегу больше никуда. Ноги не держат. Штаны на мне не держатся — тоже, устала их придерживать, чтобы задом не сверкать.

Но меня тошнит. И голова кружится.

— Айлин!

Я же ничего не ела. Мне так плохо. Хотя вначале все было так хорошо. Наш поцелуй, объятия… ласки… И Торен он… он… мой… даже хоть десять человек убил бы сейчас. Но разве то человек? Мой Торен сражался голыми руками с монстром и победил его.

— Айлин! — кричит уже ближе.

— Я здесь, — шепчу, отчего-то зная, что он услышит. А что если Торен — тоже монстр? Наверняка так и есть. Он же не испугался. Для него это обыденно. И тогда на празднике он спас меня, не боясь быть раненным. Медальон зверя в ту самую ночь…

Свистящие взрывы фейерверков грохотали высоко над домами, сменяя один залп за другим. Темное ноябрьское небо озарялось разноцветными красками огней, принимающих разнообразные формы. Я вжимала голову в плечи каждый раз, когда слышала очередные залпы. Я ослеплена и дезориентирована. Я отчетливо чувствовала кисловатый неприятный запах пороха. Настойчивые воспоминания, несуществующие и невозможные, царапали мое сознание, словно те самые вспышки на небе.