Сложно было разобраться, что где стоит и лежит, но мне только и нужно, что что-то поджечь. Достав немудреное кресало и специально приготовленную, смоченную в спирте тряпицу, я быстро высек искру, и тряпка загорелась. Подпалив от неё свечку, я прикрыл её ладонью, чтобы со двора не было видно, что в кабинете кто-то хозяйничает.
– Ну, где же ты документы хранишь? – бурчал я себе под нос.
Уже не менее трех минут я осматривал кабинет Жебокрицкого. Изучив его характер, я был уверен, что именно здесь находятся главные документы и деньги. Они не должны были сгореть, так как нужно думать и о том, как дальше противостоять этому помещику. А в документах можно найти много чего интересного, если искать.
Сундук. Именно там и обнаружились бумаги и деньги, хотя последних оказалось не так и много. Замочек, что висел на сундуке, бывшем метр в длину и полметра в ширину, не составило никакого труда вскрыть. Из меня, возможно, вышел бы неплохой домушник, так как, что такое отмычка, я знал, а примитивные современные замки – это вскрыть, как раз плюнуть.
Подобные навыки взлома я получил, когда пробовал в начале нулевых организовать с товарищем фирму и помогал автовладельцам и домовладельцам, которые по своей беспечности теряли ключи от автомобиля или дома. Бизнес через четыре года окончательно прогорел, а вот кое-какие навыки остались.
– Идите к папочке! – прошептал я, засовывая в свой вещмешок всё это бумажное барахло, включая деньги, и впихивая невпихуемое.
Впрочем, место сейчас освободится. Достав запечатанный кувшин с горючей смесью на основе смолы, спирта и керосина, купленного ещё некогда в аптеке в Екатеринославе, я собирался уже хорошенько полить кабинет Жебокрицкого, как вдруг…
– Ты обязан мне, Лавр, потому более ни слова о том, почему ты здесь находишься, – услышал я слова своего соседа и моментально напрягся. – Если я иду в кабинет, то ты идешь следом.
Какого чёрта Жебокрицкого понесло в кабинет, когда уже явно далеко за полночь, и в эти дни?! Окно оставалось прикрытым, после того, как я его выбил, обратно же и поставил. Возился я с этим по одной простой причине – нельзя было допустить сквозняков и морозного ветра внутри кабинета. Поэтому быстро сигануть в окно я мог только лишь, если оставлять его приоткрытым. Да и прыгать со второго этажа – не вариант. О чём я, бежать? Не выполнив задуманного? Ну уж нет, с таким фиаско я не смирюсь.
Оставалось три варианта развития событий, и если я не убегаю прямо сейчас, прыгая со второго этажа и скрываясь в ночи, то нужно встретить Жеборицкого и его собеседника и завязать с ними драку. Значит, или умереть, или убить. Однако оставался третий вариант – спрятаться в шкафу. Правда, в таком случае я рисковал быть обнаруженным. Что же, вот тогда и можно будет действовать по второму варианту и биться уже не на жизнь, а насмерть.
Дверь скрипнула и отворилась, но я уже был в невысоком шкафу – застыл в неудобной позе эмбриона, не забыв при этом выставить нож.
– Андрей Макарович, ранее вы говорили, что всё же прислушаетесь к моим словам, так вот… Я вторично советовал бы вам поговорить с младшим Шабариным и утверждать, что его дом спалили не вы! – решительным тоном сказал тот, кто был вместе с Жебокрицким.
– Разговаривать с ним? После того спектакля, что он устроил в Екатеринославе? Он выставил меня дураком! – кричал помещик.
Неужели я ошибся, и Жебокрицкий не поджигал мой дом? Не сам, конечно, а выдав приказ Если бы я услышал это от него, то, скорее всего, и не поверил бы, но здесь и сейчас соседу не было смысла лгать, если он только не знает, что я сижу в шкафу. Но этого знать он не может.
