Олег очень торопился. Соня надеялась, что перед тем, как отправиться к человеку, способному помочь в расследовании, они посидят вдвоем где-нибудь в кафе, быть может, выпьют по бокалу вина. Но, как всегда, у Рыбака оказались срочные дела. Милиция в Заводском районе обнаружила повешенного. Олег сообщил, что труп успел начать разлагаться. Соне стало дурно, и она поспешила прибегнуть к экспресс-медитации.
Эксперт по почеркам оказался благообразным старичком с тщательно ухоженной козлиной бородкой, в кругленьком пенсне. – Здравствуйте, Степан Прохорович, – сказал Олег. – Тут у нас такое дело… Требуется срочно провести экспертизу по почеркам.
– А? – старик приставил ладонь к уху.
– Срочное дело.
– Какое тело?
– Дело!
– Понятно. Какое у вас дело?
– Мы хотим продиагностировать подпись.
– Опись? К чему мне опись? Я ничего такого не натворил! В милиции я служил честно!
– Да не опись, а подпись!
– Ах, подпись! Вам нужна моя подпись?
– Дай письмо, – сказал Рыбак Соне.
Соня протянула приятелю мятую, до сих пор дурно пахнущую бумагу.
– Вот! Надо определить, кому могла бы принадлежать эта подпись.
– Ну так бы сразу и сказали! А то опись какая-то… Бред!
– Ну, вы тут поговорите, – сказал Олег, – а я – на работу.
Софья укоризненно посмотрела на Рыбака. С ее точки зрения он совершал непростительное предательство.
– Ну все, я побежал! – махнул рукой Олег и выскочил за дверь.
– Ишь ты, опись! – кряхтел Степан Прохорович. – Пойдемте.
– Присаживайтесь! – сказал бывший эксперт, выдвигая стул, когда Соня прошла в маленькую комнатку с письменным столом, заваленным бумагами.
– Ишь ты, опись!
Соня села и принялась настороженно оглядываться по сторонам. Стены были оклеены бумажками с подписями.
– Что это, автографы? – спросила Соня.
– Где автобусы?
– Я спрашиваю, это подписи известных людей?
– Конечно.
– Вы их долго собирали?
– Нет. Как пришел на работу – получил.
– Это как?
– Так положено.
– А они откуда взяли?
– Из разных источников. Вот это, например, из книги про Сталина.
– Из книги?
– Конечно!
– Так они не настоящие?
– Сколько стоящие?
– Нисколько. Это копии?
– Конечно, копии! А вы думали, настоящие? Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Соня приумолкла и принялась осматривать стены, оклеенные подписями, дальше.
– Сейчас посмотрим, что тут, – сказал Степан Прохорович, поправляя очки.
– Так-так-так… – бормотал он. – Интересно… Любопытно… А это уж совсем… Надо же! У-у-у! Ух ты! – Соня не подозревала, откуда в нем берется столько позитивных эмоций. Она-то с трудом избавлялась от негативных после контакта с этим письмом. – Ого… – продолжал восхищаться Степан Прохорович. – Ага… Угу…
Так продолжалось достаточно долго. Наконец Степан Прохорович отложил бумагу в сторону.
– Я сделал предварительные выводы, – объявил он.
– И какие же?
– Кто лишний?
– Какие выводы вам удалось сделать?
– Ну, во-первых, судя по завитушкам в письме, личность весьма незаурядная, я бы даже сказал, творческая. О том говорит и содержание стиха. Есть такое направление в современной поэзии – символизм. Так вот, данный документ писал человек, увлекающийся символизмом. Или как там еще называются подобные стихи. Кроме того, могу вам сказать, это женщина. Молодая. Страдающая полнотой. Но полнота у нее не чрезмерная. Наверняка следит за собой, а оттого привлекательная. Несмотря на полноту. Импульсивная. Видите, как вздымаются строчки, видите, как порой подпрыгивают хвостики? Это вам все не просто так.
