Третья версия представляется менее правдоподобной, чем остальные, потому что из Башни говорящего осла – это знают все – сбежать практически невозможно. Стены ее, мало того, что необыкновенно толстые, они ещё выложены из особого камня, который сводит на нет всякое колдовство поблизости. То есть у волшебника, посаженного в башню, даже маломальской ерунды наколдовать не получится, но когда он окажется на свободе и отойдёт подальше, то вновь может вытворять свои чародейские фокусы.
Для дополнительной надежности самые авторитетные и благонадежные колдуны королевства раз или два в год накладывали на Башню говорящего осла разработанные согласно последней научной мысли антимагические заклятья. А других колдунов, не менее авторитетных и не менее благонадежных, запирали на ночь в камеры, и они пытались оттуда выбраться с помощью магии – для проверки. И когда у них ничего получалось, чары признавались высококачественными и работа оплачивалась.
Правда, были в Зубляндии вечно недовольные всем люди (их в каждом королевстве предостаточно), которые утверждали, что в Башне говорящего осла никаких преступников-чародеев нет. Что чиновники из министерства хитрости сажают туда тех, кто стоит им поперек дороги. А волшебниками несчастных объявляют для надёжности, чтобы всякие умники в башню нос поменьше совали. Мол, у нас безопасность, секретность, и нечего тут вынюхивать. А еще за волшебное преступление тюремный срок положен более долгий, чем за обычное.
Что же касается заклятий, которые якобы одни маги накладывали на башню, а другие маги проверяли, то это, говорили вечно всем недовольные, чистое шарлатанство, и за него маги кладут себе в карман хорошие денежки из королевской казны. И наверняка еще делятся с жуликами из министерства хитрости.
Конечно это всего лишь мнение отдельных подданных королевства, и оно не бесспорно. Но вот то, что попасть в Башню говорящего осла не хотел никто, даже те, кому тюрьма – дом родной, этого я отрицать не стану. Тот, кто из башни выходил на свободу, ничего о тюрьме не рассказывал, а когда его спрашивали, только мычал и таращил глаза, как филин. Такое вот волшебство.
Находилась башня в горах за городом, и, хотя места там весьма живописны, любители отдыха на природе, туда почти не забредали. Сама близость мрачного заведения отбивала всякое желание резвиться среди зелени и радоваться жизни.
Поскольку Гантимур был принц, ему отвели более-менее приличную камеру. Не в подвале, но и не на самой верхотуре. Достаточно широкое окошко, вполне приличная кровать, стол и один табурет. Ещё в углу стояла железная печка, но в это время года в ней надобности не было. Из окна – прекрасный вид на горы. Комендант майор Прудиус, старикашка с черными крашеными усами, проводив своего высокородного узника в его новое жилище, пообещал, что охотно исполнит любое пожелание принца, если оно не слишком будет противоречить тюремным правилам. А если у его высочества есть надобность, ему принесут книг из здешней библиотеки – она не очень большая, но что есть, то есть.
Старикашка Прудиус, шевеля усами, ушел, железная дверь захлопнулась, щелкнул запор. Гантимур остался один. В иных обстоятельствах, он бы с удовольствием провёл здесь недельку-другую: отоспался и вдоволь начитался книг, но сейчас было не до разлёживаний на кровати и читки – нужно было срочно выработать план освобождения сына.
