– Думаю, я понял, – прервал Смирнов профессора, видя, что тот увлекся любимой темой, и опасаясь, как бы ответ на вопрос не обернулся лекцией. – Я правильно понял: вы делаете лекарства?
– В том числе. Это, так сказать, конечная цель наших исследований.
– Сотрудничаете с фармацевтическими компаниями?
– А как же? Кто же еще оплатит нашу работу?
– Ясно. Мне бы хотелось теперь побеседовать с остальными.
– С теми, кто входил в исследовательскую группу Марухина? – уточнил Самсонов.
– Именно. Сколько всего человек?
– Включая меня – семь.
Смирнов вытащил листок, на котором был распечатан отчет Дымина о беседах с коллегами погибшего.
– Давайте сверим список, – предложил следователь.
– Я, моя жена, Кушекова, Кожин, Викулова, Золина, Бирюков.
– И кто чем занимается? – Смирнов достал блокнот и быстро написал список, оставив место справа. – В самых общих чертах, естественно.
Самсонов вздохнул:
– Я и Люда отвечаем за весь процесс, так сказать. Кроме того, моя жена – вирусолог.
– Вирусолог? – удивился Смирнов.
– Разумеется. После открытия и изучения механизмов трансформации клеток опухолеобразующими вирусами подобные специалисты необходимы в каждой лаборатории, занимающейся генотерапией.
– Ясно. Давайте дальше.
Самсонов продолжил:
– Хорошо. Кушекова – это наша лаборантка. Она готовит посуду, реактивы, убирается и так далее.
Смирнов кивнул, строча в своем блокноте.
– Кожин, младший научный сотрудник, наш техник. Приборы, оборудование – все на нем. Я называю всех по фамилиям, потому что вам, наверное, так удобнее.
– Да-да, спасибо. Инициалы у меня есть.
– Хорошо. Значит, так, кто там дальше? Викулова, старший научный сотрудник, она по образованию фармацевт, так что на ней собственно лекарственные препараты. Золина делает анализы, а Бирюков – это наш химик. Едва ли не большая часть работы зависит от него. Доктор наук, между прочим, – гордо заключил Самсонов.
– Это все, кто работает в вашей лаборатории? – на всякий случай уточнил Смирнов.
– Да.
– Где я могу познакомиться с остальными? Они здесь?
– Да, конечно. Пройдите в соседнюю комнату. – Профессор указал на дверь в смежное помещение.
– Дайте на всякий случай номер своего мобильного телефона, – попросил полицейский. – Вдруг мне понадобится что-нибудь срочно уточнить.
– Пожалуйста.
– Запишите здесь, если не трудно. – Смирнов протянул раскрытый блокнот.
Самсонов старательно вывел одиннадцать цифр, начиная с восьмерки.
Полицейский никогда не заносил номера тех, кто проходил по делам, в память телефона, потому что тогда у него были бы сотни контактов, а большинство из них после окончания расследования были не нужны.
В соседнем отделении лаборатории Смирнов застал двух женщин. Одна была рыжей и полноватой, лет под пятьдесят, ярко накрашенной. Другая – коротко стриженная блондинка с минимумом косметики, зато с кучей браслетов на запястьях. Лет сорока, ухоженная и подтянутая. Обе были в зеленых халатах и перчатках. Они расставляли химическую посуду на белых подносах и при появлении следователя недовольно нахмурились.
– Что за уроды, а? – громко говорила рыжая. – Чертовы алкаши! Это же надо, спереть столько спирта!
– Ума не приложу, как они его вынесли, – отозвалась блондинка.
Смирнов кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
– В чем дело? – отрывисто спросила рыжая, окинув незваного посетителя с ног до головы и явно не удовлетворенная осмотром.
– Старший лейтенант Смирнов, – представился следователь, напустив на себя строгий вид. – Хотелось бы с вами побеседовать.
