А ведь она уже примеряла Вему роль жениха. Чего греха таить. И примерка вызвала такой фейерверк чувств! Ой-ей! Нет, она не обманывалась. Жизнь с Вемом не станет «тишью да гладью», как могла бы случиться с Ильей. С этим упрямцем она спорит почти ежедневно. Он же не перестает временами ее провоцировать, задевая за живое. Еще расспрашивать, вызнавать, что у нее за душой. А сам при этом отлынивает от неудобных ему вопросов. Вем все еще во многом замкнут, вот только душа его ей открыта. И душа эта, хоть и тьмой пораженная, стала ей очень дорога. И, стоит еще признать, в нем привлекательно не только содержание. Парень сам выглядел сногсшибательно. Поменял гардероб, теперь она видела его в сюртуке современного кроя не во вред удобству. Стать, манера держать голову, разворот плеч, сильное тело бойца и свободная походка. Ко всему этому чуть стылый умный взгляд, который плавился и вспыхивал лишь тогда, когда он смотрел на нее. Все это будоражило ее сердце. И да, она мечтала стать его женой. И плевать на мнения всего света! Пусть скептики отвернутся, если видят мезальянс. Он нужен ей такой, какой есть. Весь.
4. 2.1
- Пойдем, давай же, - она потянула его за руку. Сначала казалось, скалу проще сдвинуть, но спустя несколько секунд Вем поддался. Она повела его в парк к их дубу у старого моста, на ветвях которого так удобно было сидеть вдвоем.
- Почему ты так смотришь?
Не стала лукавить:
- Я хочу продолжить наши душевные процедуры.
- Стоит ли тратить время на это, когда, - он подтянул ее к себе и собирался поцеловать, но Полина приставила палец к его губам.
- Поверь мне, как душеспасательнице. Это необходимо.
Вемовей сквозь ресницы наблюдал за ней еще какое-то время, раздумывая. Потом все же сдался, отстранился.
- Жаль, скрипящего стула тут нет. Я к нему привык.
Полина усмехнулась:
- В следующий раз можешь брать его с собой.
- Обязательно позабочусь. Что мне делать?
- Да все как обычно. Вопросы-ответы. Просто говори со мной и будь рядом.
Он вздохнул, будто готовясь к неприятным моментам, и Полина не подвела. Странно, но простой вопрос о Едином, и посещает ли он церковь, заставил и тут парня выпустить душевные «шипы», острые как иглы.
- Нет, даже не проси, - упрямо отвечал он, возводя мятежный взор к небу. - Я не подойду с этой целью к храму даже на выстрел стреломета!
- Ты совсем тяжелый пациент, - сокрушалась Полина. - Единый - наше спасение и упование. Лечение души проходит в два раза быстрее даже после обычной исповеди. Я много раз видела как люди выходят обновленные оттуда.
- Оставь это, Полина, прошу, - его губы сжались в ниточку. - Отношения у нас с Богом давно натянутые. И, поверь, Единому плевать на меня.
- Не говори так, Вем!
- Я знаю, о чем говорю. Исповедь моя ему не нужна впомине. Боюсь я давно уже порченный агнец, изгнанный из его стада.
Он свесился с ветви дерева и спрыгнул.
Полина огорченно всплеснула руками:
- Иногда ты совершенно невозможен, Вем Ранев! И упрям как стадо чиванских ослов!
***
«Слушай мудр-рую особь, червяк. Истину глаголет самка. Сравнение со стадом впечатляет. Я был в чиванских степях и видел тех ослов».
«Изыди!».
Вемовей был уверен – он никогда не войдет в храм, чтобы вознести молитвы. Из принципа. Да и алтарь расколется, если такой грешник как он ступит в обитель. Часом назад он мысленно представлял в красках, как крошит саблями того красноголового пацана на части, будто морковь. Этого наследия арены уже не вытравить из него. И еще: он делит душу с исчадием изнанки, надо признать он больше уже к ним ближе, чем к ангелам небесных кущ.
