Мортимер. Абсолютно верно. Силуэт покойного сэра Чарльза. Вот так он здесь лежал, господа. Совершенно бездыханный, с обезображенным от ужаса лицом. Вызванный мной констебль обвел его тело мелом. Чуть позже я распорядился прорисовать линии масляной краской, дабы это не было смыто дождем. Со временем собираюсь установить здесь бронзовый монумент. Бегущий по аллее сэр Чарльз накануне смерти. (Изображает предполагаемый монумент, принимая различные позы.) Вот так он бежит, господа… Оглядывается в сторону калитки… Думаю, нужно придать ему примерно такую позу. Да. И страх на лице… Вот так. Смешать в мимике испуг, горечь, ощущение близкого конца… Что-то в этом роде. Понадобится очень талантливый скульптор.
Генри. Но тогда логично было бы изваять собаку. Установить ее за оградой. Собака будет или нет, сэр?
Мортимер. А вот это было бы лишним.
Генри. Но почему?
Мортимер. Видите ли, сэр Генри, собака, наводящая ужас на обитателей Баскервиль-холла и близлежащие населенные пункты, это, своего рода, символ, метафора. Самые страшные вещи должны быть невидимы, господа. Для того чтобы загадка будоражила воображение, она не должна быть разгадана. Понимаете? Самая пошлая вещь в детективе, на мой взгляд, это финал. Тайна сбрасывает покровы, но в результате – сплошное разочарование. Такое чувство, будто тебя обманули. Потому что всё оказывается до крайности банальным, подчас даже комичным и нелепым, как всякая бутафория. Нет, господа, от собаки должны остаться только следы.
Вдали слышен протяжный собачий вой.
Следы и вой.
Генри. Что это было?
Уотсон. По-моему, это она. Собака.
Мортимер. Местные фермеры утверждают, что так воет собака Баскервилей, когда ищет свою жертву.
Генри. Настоящая собака Баскервилей?!
Мортимер. Успокойтесь, джентльмены, всего лишь хитроумное сооружение. Аудиоустройство с мощными динамиками. В определенный момент механизм срабатывает, включается режим воспроизведения… В результате мы слышим эти душераздирающие звуки, господа.
Генри. Признаться, жуткое впечатление.
Мортимер. Сожалею, но без этого никак.
Уотсон. Кстати, доктор, вы не могли бы сказать, откуда берутся средства для всего этого? Капитальный ремонт здания и переделка его под замок, бронзовая статуя Чарльза Баскревиля, которую вы планируете установить… Это ведь огромные деньги, сэр.
Мортимер. Всем необходимым нас снабжает благотворительная организация.
Уотсон. Какая? Только не поймите превратно, сэр…
Мортимер. Вам название?
Уотсон. Да, если это не коммерческая тайна.
Мортимер. Благотворительный фонд «Здоровье нации». Слышали о таком?
Уотсон. Ни разу, сэр.
Из тумана, со стороны болот появляется мужская фигура с сачком.
Генри. Смотрите. Кто это?
Мортимер. Кажется, наш сосед, мистер Стэплтон.
Генри. Это он?
Мортимер. Да, сейчас я вас познакомлю.
Стэплтон(пройдя через калитку). Добрый вечер, доктор.
Мортимер. Добрый вечер, Стэплтон. Как ваши дела?
Стэплтон. Как видите. Следуя вашим рекомендациям, совершаю прогулки по болоту и пытаюсь поймать циклопидеса.
Мортимер. Ну и как, поймали?
Стэплтон. По-моему, здесь таковые отсутствуют. Одни комары и жабы.
Мортимер. Мистер Стэплтон, разрешите вам представить этих двух джентльменов. Доктор Уотсон и сэр Генри Баскервиль, прямой наследник покойного сэра Чарльза.
Стэплтон. Ну, насчет наследования это, знаете ли… Но все равно, приятно познакомиться. (Пожимая руки новым знакомым.)
