Агент 003, который, было, последовал моему примеру и тоже полез в тарелку, в ужасе остановил руку и расширил глаза и замер – принял всё за чистую монету! Я сразу уловила, что Рикардо шутит. Хороший знак! Значит, настроение у нашего временного начальника сейчас отменное, можно свободно подлизываться и подкатывать.
– Очень даже вкусные печенья, – моя рука потянулась за вторым. – А тебе что, завидно, ты на диете, и поэтому сам не уплетаешь?
Пит расширил глаза от ужаса ещё более широко и стал мне всякие знаки подавать, что, мол я палку перегибаю! Рикардо же, напротив, подыграл:
– Моя диета такова, что завидно должно быть тебе.
– О да, представляю! Серная кислота на завтрак, соляная на обед, вечером хряпнуть царской водки и закусить радиоактивным ураном в состоянии полураспада…
Сыщик вздохнул, воздал очи небу, поняв, что попал в компанию двух маньяков. И принялся выкладывать на стол улики. Рикардо закончил возиться со своей «школьной лабораторной работой» и подсел к нам.
– Сэмюэль Лисон – интересная личность. Безумно любит Элизу Силлин. Даже после её смерти не перестаёт любить, – начал он.
– Мы знаем, что они учились в одном университете. Что он бедный начинающий экономист-счетовод, – добавила я.
– Они встречались два года. Элиза не хотела серьёзных отношений, потому что её семья бы этому препятствовала. Уроженцу такой небогатой семьи, как Лисоны, не войти в круг элитных Силлинов. Однако, между молодыми людьми вспыхнула близость душ. Они бывали вместе редко, но метко. Сэму удалось понять, что Элиза очень одинока. Морально ей было всё тяжелее выносить гнёт давления родительских догм. Элиза отдавала себе отчёт, что жизнь не принадлежала ей и была расписана её родителями с самого её рождения.
– Это ужасно, когда так, – сочувственно вздохнула я.
– По менталитету, мировоззрению она была другой. Не мелочность и стяжательство, как у Силлинов. А богатый внутренний мир. Элиза напоминала дальнюю родственницу, тётку Полину Остинс – своими творческими порывами. Юная Силлин никогда не чуралась искусства. Много рисовала, фотографировала природу, сочиняла стихи. Показывала свои творения только Полине и Сэмюэлю. В последние месяцы она пребывала почти в депрессии. У неё выбивало почву из-под ног, что будущего у неё нет и своей жизнью она никогда не заживёт. Даже любимый мужчина не мог принадлежать ей.
– Что мешало Сэмюэлю похитить возлюбленную и переехать жить в другой город, в другую страну? Оборвать все связи с противными самодурами? – спросил Пит.
– Сэмюэль слишком правильный, – ответил Рикардо.
– Да, он скучный, и он не сорвиголова. Ты же видел его фотографию, – добавила я.
– Нет, он не скучный, напротив. Он зрит в корень. Видит много того, что не замечают другие. Но да, в плане проявлений спонтанности и решительности ему многого не хватает. Он, увы, не романтик – а прагматик и аналитик. Где-то месяца два назад у Элиза появилась близкая подруга, которой раньше не было. Элиза стала проводить с ней больше времени, чем с Сэмом. Подруга эта оказалась вхожа в дом к Силлинам и даже нравилась её родителям – в противном случае Силлины бы не позволили, чтобы в их богатую усадьбу ходила нежелательная гостья. Сэм подозревает, что эта подруга дурно влияла на Элизу и косвенно даже могла быть связана с её смертью.
– Ого! Вот это дела, – удивился Сыщик. – Что же там, наркотики?
– Может быть, да, а может быть, нет. Элиза никогда не показывала Сэму свою эту подругу. Но говорила в последние два месяца с Сэмом только о ней, восторженно отзываясь. Подругу зовут Арона Нельзи.
