Мы с приятелем взяли по кубку и выслушали, о чём доложила опустившая голову Люсильда. Со стороны два аристократа просто остановились поговорить друг с другом и освежиться вином. А служанка? Да просто рядом стоит, примус починяет, то есть поднос держит.
– Я предупредить хотела, хозяин, – сказала агентка. – Вы же сказали внимательно приглядываться ко всем новым людям во дворце. Вот я и увидела кое-что подозрительное.
Вот кому бы докладчиком на конклаве выступать. Коротко, внятно, и всё по делу. Интересно, кто её такому научил? Жирный боров Леопольд, ныне покойный? Да ну, ерунда. Тот мог объяснить только, как жрать в три глотки, воровать, подслушивать и отраву добрым людям подсовывать. Моя Люсильда, кажется, самородок. У неё, как говорится, природный дар.
Во дворце большой штат прислуги, но для обслуживания такого мероприятия, как ежегодный бал-маскарад, его явно мало, к тому же большинство слуг не подходят в качестве разносчиков возрастом, приятной внешностью или расторопностью. Вот и привлекли на эти три дня дополнительный персонал со стороны. Всегда так делают, пояснила агентка. Где их набрали? У короля имеется ещё и загородный дворец десятках в двух миль от Рансбура, у обеих королев и принцессы есть имения, вот оттуда и доставили лакеев с горничными, тех, что почистоплотнее, симпатичнее, моложе и расторопнее.
Внимание Люсильды привлёк один слуга лет тридцати, точнее, его реакция на полученный от одного из дворцовых распорядителей подзатыльник. Нормальный раб втянул бы голову в плечи, ссутулился и постарался побыстрее броситься исправлять допущенную ошибку, этот же лишь побледнел, а взгляд, которым он посмотрел в спину удалявшегося начальства, выражал что угодно, только не рабскую покорность судьбе.
Это произошло ещё вчера, когда парк готовился к торжествам, и Люська стала приглядывать за этим молодым мужчиной, очень быстро поняв, что он здесь не один такой странный, и они все друг с другом иногда о чём-то переговариваются.
– Их пятеро точно и, возможно, с ними шестой, но в последнем я не уверена, – пробормотала агентка, пока мы с Карлом потягивали винцо. – Всех доставили из имения королевы Люсинды. Я вам их могу показать. Только их сейчас рядом нет.
– Степ? – встревожился милорд Монский.
Оказывается, я опять угадал. Невидимость можно обеспечить и униформой. Либо совмещать. Скажем, пришли по мою душу, просто прикинувшись лакеями, а после моего убийства скроются с помощью амулетов. Чёрта с два им, а не убийство. Амулетами я упакован по полной, и защитными, и целительскими, кольчугу не пробить даже клинком с наложенным на него заклинанием разрыва, а бдительность у меня на высоте. Даже сейчас, при свете дня, внимательно контролирую окружающую обстановку.
– Всё нормально, Карл. – Я вернул опустевший кубок на поднос, вино, кстати, очень и очень неплохое. – Мы же этого ожидали? Так что, – посмотрел на агентку, – хвалю, Люсильда. Ты, оказывается, не только старых баронетов вроде Риккарна соблазнять умеешь. Подумаю, как тебя поощрить дополнительно. Может, доверием? Как смотришь на то, чтобы снять с тебя плетение отложенной смерти? – Она-то не знает, что на ней этого заклинания давно нет. – Подумаем чуть позже. А пока следи за теми подозрительными слугами и дай знак, если что. Всё, иди, я тебя услышал.
Моя белокурая бестия, опустив голову, заскользила вдоль тропки в сторону прилавка, где хозяйствовали виночерпии, чтобы вновь наполнить кубки и предложить их другим гостям.
