Бастионы русской славы - страница 7

Григорий Александрович Потёмкин-Таврический

Инструменты и металлические предметы для всех строительных и портовых надобностей были потребованы в Севастополь из Таганрога, откуда портовое хозяйство уже начинало постепенно переводиться к Херсону. Но все предпринятые работы в архтиарском порту встречали еще и затем много препятствий.

В те дни Мекензи писал в адмиралтейство коллегию: «… Строение для житья штаба и обер-офицеров светлиц, а нижним чинам казарм и к поклаже материалов, припасов и провианту, магазины, некоторые приходят к окончанию, а другие начинаются, для которых лесов и материалов совсем мало, а других совсем нет – и одним словом, во всем при здешнем порте крайний недостаток. Плавание же транспортными судами по нынешнему глубочайшему осеннему времени прекратилось. По каковым обстоятельствам принужденным себя нашел, для исправления фрегатов, ровно и поврежденных гребных судов, просить через посланного от меня офицера, татарских начальников, для отыскания в их дачах годных деревьев, а напоследок вырубку и вывозку ихним коштом за сходную казне цену, позволения; который возвратясь объявил, что на все сие те начальники согласны. Но без позволения сей коллегии сам собою приступить не осмеливаюсь. При всем же оном, при вверенной мне эскадре, денежной казны наличия почти ничего нет». В городе и в порту, по-прежнему, чувствовался еще большой недостаток в пресной воде, для получения которой приходилось заботиться об устройстве водопроводов.

В течение первого года пребывания нашей военной эскадры в Инкерманском заливе, некоторые наши суда продолжали крейсерство на определенных дистанциях около крымских берегов; а один небольшой сторожевой отряд, под начальством капитана Козлянинова, оставался при входе в Керченский пролив у мыса Таклы.

В октябре месяце Мекензи получил от Клокачева приказ: Всю эскадру ввести в новую гавань, впрочем, окончательно не разоружая; а в полной готовности к выступлению в море иметь одних крейсеров. И потому в начале ноября все наши наличные черноморские военные суда располагались в Ахтьяре на первую зимовку; все они были теперь в сборе и в первый год приобретения нами Крыма именно они и составляли наш военный действующий флот на Черном море».

Решение о постройке города и порта на берегу лучшей из черноморских бухт было принято, как известно, Екатериной Второй в Санкт-Петербурге. Было ли это случайностью? На первый взгляд, вопрос весьма неуместный, где, как не в российской столице, мог родиться столь великий замысел.

Но не будем торопиться, ведь город святого Петра, прежде всего, восстановил историческую справедливость по отношению к земле, ставшей у истоков его собственного рождения…

Вспомним знаменитый посох Андрея Первозванного, водруженный апостолом на берегах Невы. Вспомним, что и само название города – Санкт-Петербург дано в честь младшего брата Андрея С святого Петра, апостола, так же в свое время пребывавшего в Херсонесе. Отметим и провидческий шаг царя Петра (чьим хранителем был святой Петр), ознаменовавшим основание своей будущей северной столицы тем, что вместе с закладной доской опустил на месте будущей Александро-Невской лавры в болотистую приневскую землю шкатулку с мощами Андрея Первозванного.

Может именно поэтому провидению было угодно, чтобы самодержец, основавший город, благословленный посланцем херсонесской земли обрел у потомков титул «Великий». Ибо, как сказано в писании: «да воздастся каждому по заслугам его».