Я заплакала и опять села на песок, ноги не держали меня. На что, вот на что они украли меня?! На дурное не хотели, так зачем? Какую-то невозможную ерунду придумали… Кратона винят в чём-то, но какое дело ему, Арию, до этого? А ещё говорил, что любит, ясными глазами смотрел… Что за любовь, когда покою не даёт? Бессовестный… ох, бессовестный.
Он подошёл ко мне. Коснуться не посмел, просто остановился рядом и сказал негромко и очень мягко:
– Яя… ты… Я виноват, конечно, и очень… Ты прости меня, но… Я всё объясню, всё расскажу тебе, но после, ты всё поймёшь… Теперь не время, вам надо лететь.
– Не время… – прогундосила я. – Что ты…
Я хотела засыпать его упрёками, но они как-то остановились, застряли во мне, так и не покатились с моего языка, что толку упрекать теперь? Что, он исправил бы что-нибудь? А потому я протянула ему руку, чтобы подняться на ноги, в таком платье можно только несколько шагов сделать с царём об руку и всё, а не босиком по песку таскаться. Я отвернулась, высморкаться, волосы растрепались от полётов, падений, слёз, заплестись надоть, украсы снять… Но они говорили что-то, я упустила в отчаянии своём.
– Погодите… вы говорили… Лететь? – проговорила я, рассматривая сооружение, похожее на громадную деревянную птицу. – Как полетим? На этом, что ли? Это что, само летает?
– Само, но с твоей помощью. Полетит сам, но подняться с земли, поймать ветер надо суметь. А дальше поддаться ветру и лететь.
Я обернулась на Ария, сказавшего это так просто, словно рассказывал, как буквицу кеметскую начертать…
– Да ты что, Арий?!.. Как же… А лететь куда?.. темень…
– Карты все, что были у тебя и у меня, там, в самолёте, но я помогу. И по ночному времени на путь направлю вас. Я теперь могутнее, чем был когда-либо…
– Ну ещё бы, Ангел С…
– Замолчи! – Арий перебил Эрбина на полуслове.
Тот пожал плечами:
– Как скажешь.
– Что скажешь? – уцепилась я. – Что за тайны? Не молчите теперь, говорите всё!
Если уж я оказалась с этими двумя людьми, я всё должна понимать, Эрбин посмотрел на Ария, предоставляя ему сказать, Арий видимо смутился и проговорил, хмурясь и пряча глаза:
– Я… я инде поведаю тебе, Яя. Не теперь.
– Не теперь… – повторила я, всматриваясь в него, чего он не хочет говорить? Что за секрет у него?.. – Что же… ваша воля… мне не утечь уж…. – сказала я, покоряясь. – Так хотя бы переодеться дайте во что, мущины… не носить мне царских одежд…
Они переглянулись недоумённо, Эрбин быстро нашёлся:
– Я…э-э… у меня… ну… моё есть… Что ж ты, Ар, обо всём подумал, а про платье забыл?
Арий растерянно пожал плечами.
В том, что было на мне, нечего и думать, забраться в их самолёт, пред ними-то неловко, так оно узко и открыто… Эрбин залез в самолёт и достал мех, из которого вынул аккуратно сложенные рубашки, дал одну мне, потом и штаны. Я взяла одежду, во всё это таких как я двух можно засунуть…
– Босая, стало быть, буду… Ну… хотя бы не глядите, – сказала я.
Они отвернулись, но для верности я зашла за самолёт. Снова захотелось плакать, но надо было укрепиться, что толку рыдать теперь, ничего не поправить, надо думать, как быть. Так что я вдохнула глубже, и сначала сняла все украсы, а их было не меньше, чем полпуда, сняла платье, и стала одеваться в Эрбиновы одежды мягкого льна…
– Ты что ж про одёжу-то не подумал? – негромко сказал я.
Арик снова пожал плечами и показал мне кулак, едва я чуть повернул голову.
