Читать онлайн Доктор Иваныч - Байки старого психиатра по-новому

«Звезда соцсети»

© Иваныч Д., текст, 2025.

© ООО «Издательство АСТ», 2025.

Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любые совпадения с реальностью случайны.

Вторую неделю погода стоит чудеснейшая. Тепло и сухо, снег весь растаял. Только зелени не хватает. Но ничего, недолго осталось. Как же здорово идти в тонкой ветровке и без головного убора! От остановки до «скорой» дошёл не спеша, максимально растянув удовольствие.

Моя зубная эпопея наконец обрела ясные черты и цели. Стоматолог объяснил, что в самое ближайшее время поставит мне временный протез. А постоянный – не ранее первого сентября. Ну и ладно, с временным пока похожу.

Возле крыльца дымили и общались коллеги из предыдущей смены.

– Мотоциклисты с велосипедистами проснулись, – мрачно сказал врач Голубев. – Теперь глаз да глаз нужен, изо всех щелей лезут. Как их вижу на дороге, так и думаю: «Только не при нас!».

– Да и без них идиотов хватает, – ответил фельдшер Павлов. – Сегодня ночью на ДТП ездили. «Девятка» с пятью бухими парнями в столб врезалась. В итоге водитель стал тр*пом, у пассажира рядом с ним сочетанка, у остальных так, по мелочи. Хорошо ещё, что в столб попали, а не в другую машину и не в пешеходов.

Не знаю, может быть и жестоко так говорить, но лично я не испытываю жалости и сострадания к тем, кто попадает в ДТП по пьянке. Такие люди сами идут к трагическому исходу. Свои удаль и стремление к острым ощущениям они ставят выше жизни и здоровья окружающих. И за это жёстко расплачиваются.

Объявили конференцию. После доклада старшего врача слово взяла начмед Надежда Юрьевна:

– Коллеги, начну с объявления. Семнадцатого апреля, в ТЦМК[1], будут проводиться соревнования работников «скорой помощи» по расширенной сердечно-лёгочной реанимации. Участвуют команды из области и, разумеется, мы. Начало в одиннадцать часов. Обязательно приходите поболеть за наших! Так, а теперь о неприятном. Некоторые из вас почему-то опять стали небрежно заполнять карты вызова. Напишут три предложения размашистым почерком и на этом успокаиваются. Да ладно если только так, но не буду называть, кто устроил скандал диспетчеру первой подстанции. Она ему замечание сделала за то, что карточки небрежно оформлены. А он раскричался, мол, кто ты такая, чтоб мне, врачу, замечания делать? Так вот, коллеги, если кто-то забыл, напомню, что вы все, выездные врачи и фельдшеры, подчиняетесь не только старшему врачу смены, но и диспетчеру. Если вам указали на недостатки, то будьте любезны их исправить! Вы должны понять, что лучше переписать карту, чем получать взыскания и лишаться стимулирующих. Далее, многие опять перестали описывать в карточках алкогольное опьянение. Если вы его выставили, то уж распишите всё как положено!

Сидевший рядом со мной главный фельдшер Андрей Ильич почему-то был не в привычном халате, а в форме. После того, как закончилась конференция, решил я удовлетворить своё любопытство:

– Чтой-то ты, Андрей Ильич, форму-то надел? Уж не перешёл ли на выездную работу?

– Да какой там, Юрий Иваныч! Всякими учениями нас замотали. Выездных не трогают, чтоб количество бригад не сокращать. И всё взвалили на меня и старших фельдшеров. Сегодня в девять комплексные учения по освобождению заложников. Сказали, что мы не просто будем присутствовать, а изображать оказание помощи пострадавшим.

– Ну и ладно, Андрей Ильич, сменишь обстановку, отдохнёшь, развеешься.

– А работать-то когда? Ведь из-за этих игрушек все дела брошены! Я списки на медосмотр готовлю, никак их не допинаю. Аттестационных работ целая куча накопилась и сроки идут. Да много чего ещё висит. Но брать работу на дом принципиально не буду, пошли все нафиг!

А лично мне очень жаль, что нас, выездных работников, не задействуют в учениях. С удовольствием бы съездил, тряхнул стариной.

Вот наконец-то наша бригада приехала во главе с доктором Анцыферовым.

– Приветствую, Александр Сергеич! Опять за минуту до конца смены вызвали? – поинтересовался я.

– Нет, на этот раз в семь пятнадцать дали дежурство на пожаре. Склады горят на Заводской, там вообще писец что творится! Наверное, до ночи не потушат. В семь пятьдесят я смену запросил. Сказали ждать до восьми. Ладно, ждём. Уже восемь тридцать и никакой смены даже не предвидится. Короче, только в девять нас сменили! Блин, как мне это надоело! Я уж забыл, когда без переработки домой уходил!

– Да, Александр Сергеич, тебе не позавидуешь…

– А, Юрий Иваныч, чуть не забыл! У нас ключ от сейфа потерян. Так что наркотики при себе держи.

– Вот, бляха муха! А кто потерял-то?

– Воробьёва. Говорит, что сама не знает, куда он пропал. Может, выронила. Но у Андрея Ильича запасного ключа нет, поэтому весь сейф раскурочили, пока вскрыли. Сказали, что другой поставят, а когда – неизвестно.

Да, эта новость была весьма неприятной. В каждой машине у нас установлены маленькие сейфы для хранения наркотических укладок. Потеря ключа означала, что наркотики я должен буду всю смену носить при себе. Ведь не оставишь же их без присмотра. Да и как назло Андрей Ильич уехал незнамо на сколько, а за сейфы отвечает только он. Не знаю почему, но, когда наркотики лежат в сейфе, моя душа более спокойна.

Вот и вызов прилетел, наш первенец: избили мужчину тридцати лет. И ждать он нас изволил в пивном баре.

В небольшом, можно сказать, крошечном барчике за одним из трёх столиков сидел наш виновник торжества с разбитой вдрызг физиономией и рядом с ним, по всей видимости, был приятель. Даже безо всяких бесед было видно, что оба они уже вдоволь надегустировались пенного напитка и были весьма хороши.

– Э, а чё так долго-то? – воинственно спросил приятель. – Вас чё, за смертью посылать, что ли?

– Слышь, дружище, – сказал фельдшер Герман. – Во-первых, мы приехали через десять минут. Во-вторых, если будешь быковать, поедешь в отдел полиции!

– Да всё-всё, никто не быкует, – примирительно сказал он.

– Что случилось? – спросил я.

– А вы чё, не видите, что ли? – недовольно спросил пострадавший.

– И кто ж тебя так?

– Да какой-то <средство предохранения>, я его не знаю, он походу неместный. Ему показалось, что я его козлом обозвал. Он борзый, <самка собаки>, весь на распальцовках.

– Э, братух, хорош, завязывай с ними базарить! – вмешался в беседу приятель. – Они же ментам всё передадут! <Нафиг> это надо? Мы сами разберёмся!

Пострадавший был избит знатно. Виден был перелом костей носа, оба глаза начали заплывать. А поскольку он пожаловался на тошноту и головокружение, то для полного счастья выставил я ещё и закрытую черепно-мозговую травму – сотрясение головного мозга.

Только собрались ехать, как неугомонный приятель закричал:

– Не, мужики, погодите, ща я братухе пива куплю!

– А вот это вообще не катит! – решительно ответил фельдшер Герман. – Твой братуха и так уже в кондиции. Сейчас еще хоть каплю бухнёт и вообще свалится. Всё, поехали!

И тут пострадавший резко передумал:

– Всё, я никуда не поеду! <Нафиг> мне нужна ваша больничка!

– Так ведь у тебя, судя по всему, черепно-мозговая травма. Смотри, последствия могут быть печальными!

– Да ладно, всё нормально, всё путём!

– Ну тогда расписывайся за отказ от госпитализации.

Что ж, как говорится, было бы предложено. Нам же легче. А господин пострадавший, видимо, относился к той категории людей, про которых говорят «без <люлей> как без пряников».

Вытрезвителем мы для краткости называем «Пункт помощи лицам, находящимся в состоянии алкогольного опьянения и утратившим способность самостоятельно передвигаться».

Следующим вызовом был психоз у женщины сорока семи лет.

В прихожей нас встретила весьма энергичная дама и прямо сразу начала рассказывать:

– Здравствуйте, я её сестра. Дайте я сначала сама всё расскажу. Она уже двадцать один год на учёте стоит, инвалид второй группы. Шизофрения у неё. В общем, что получилось? Сегодня утром она мне позвонила и говорит: «Вера, приезжай, иначе я с голоду умру!». Я растерялась, думаю, как же так, мы с ней каждый день перезваниваемся, никогда ни на что не жаловалась, а сегодня вдруг голодной стала? Я скорей приехала, стала расспрашивать, а она мне и говорит, что уже целую неделю из дома не выходит, вся еда кончилась, даже черствый хлеб доела. А почему никуда не выходит, так и не сказала. И это ещё не всё. Представьте себе, она всю свою одежду пообрезала!

– Это как? – не понял я.

– Ну как, укоротила. Пальто, брюки, юбки, платья, ночные рубашки.

– А что же здесь такого криминального? Вот мне жена недавно брюки укоротила, потому что они длинные были. Так что ж меня теперь в больницу надо уложить

– Ой, да при чём тут ваши брюки! Она же всю одежду изуродовала, испортила полностью. Вот, посмотрите, что она с пальто сделала! По-вашему, это нормально?

– Н-да, действительно ненормально, – признался я, увидев грубо отчекрыженный подол. Некогда приличное пальто было превращено в полное непотребство.

Худощавая, с короткими волосами, одетая в зелёную футболку и обрезанные до середины голеней спортивные штаны, больная сидела на диване. Лицо её было маскообразным, взгляд устремлён в пустоту.

– Здравствуйте, Елена Николаевна! Что случилось? Что вас беспокоит?

– Я сама ничего не понимаю. Меня в тупик загнали…

– Елена Николаевна, а почему вы перестали из дома выходить?

– Да не могу я об этом рассказывать. Просто мне так внушили.

– Кто вам это внушил?

– Я не знаю.

– И как же вам внушают?

– Говорят: «Не смей никуда ходить!».

– А голос-то откуда слышится?

– Как будто прямо в уши говорят.

– И вы подчиняетесь?

– Конечно, потому что это очень страшно. Я чувствую, мне отомстят за то, что я вам всё рассказываю.

– Не отомстят, не волнуйтесь. А зачем вы одежду-то всю обрезали?

– Чтоб беды не было. Ведь если одежда короче, то и беда короче.

– Хм, интересная у вас логика. Елена Николаевна, давайте-ка поедем в больницу. Там никто до вас не дотянется и не обидит.

– Нет! Нет! – выкрикнула она. – Не поеду, не поеду на погибель! Меня убьют! Вера, не отдавай меня!

– Елена Николаевна, никто вас не тронет. Без больницы вы просто погибнете.

– Я сейчас вены порежу! Не трогайте меня!

Да, давненько мы вязками не пользовались. Ну, а куда деваться? Ведь больная опасна прежде всего для самой себя. Надеялся я, что в конечном итоге она успокоится и всё же даст согласие на госпитализацию. Но какой там! Несмотря на коллективные танцы с бубнами, наотрез отказалась. Из приёмника в отделение мои парни её силой вели и потом с боем на вязки укладывали. Так что придётся представителю больницы в суд обращаться о недобровольной госпитализации.

В данном случае диагноз «Параноидная шизофрения» сомнений не вызывает. Вся симптоматика налицо. Елена Николаевна почти неэмоциональна, речь без интонаций, монотонная. За кажущейся вялостью, флегматичностью скрывались внутреннее напряжение и тревожность. Беспокоили её слуховые псевдогаллюцинации, которые она воспринимала совершенно серьёзно, даже без намёка на критику. И кстати сказать, Елена Николаевна продемонстрировала замечательный пример паралогики: «Если одежда короче, то и беда короче». Паралогику можно по-другому назвать «кривой» логикой. В этом высказывании ярко видна ложная, нелепая причинно-следственная связь между короткой одеждой и размером беды.

Следующий вызов был к избитому мужчине без сознания. Надо же, как интересно: находился он на контейнерной площадке, проще говоря, на помойке недалеко от бара, в котором мы уже были. И закралось у меня подозрение, уж не тот ли самый господин с первого вызова?