– А наша, ну… это…
– Идиоты! Была бы моя воля, поувольнял бы вас всех разом!
Метрах в ста от таксофона мужчину ждал автомобиль.
***
Адрес Дженни привёл Элоиза в район, в котором сдавались недорогие квартиры. Ему пришлось довольно долго колесить по улочкам, разыскивая среди однотипных построек дом Дженни. Эта часть города напоминала Элоизу «чёрное гетто». Наблюдая за людьми, сидящими на грязных тротуарах, он задавал себе вопрос: «Что заставляет их так жить?» – и не находил ответа. Остановившись у дома под номером «8», вылез из машины и, минуя лужи, вошёл в подъезд. По истёртым ступеням поднялся на четвёртый этаж и постучал в измазанную сиреневой краской дверь. Ему никто не ответил.
В это время из соседней квартиры на площадку выбежал босой мальчишка лет семи:
– Дядя, это вас ищет полиция?
Элоиз не нашёл, что ответить. Следом за мальчиком вышел парень. Он взял его за руку и строго сказал:
– Я тебя накажу, если ты будешь выбегать на площадку раздетым, – и к Элоизу смущённо. – Извините, пожалуйста. Болтает, сам не зная, что.
– Подождите минутку, – Элоиз вышел в луч света, падающий на площадку через подъездное окно. – Мне нужна Дженни Маркет.
Парень стал ещё более угрюмей.
– Вы кто ей будете?
– Очень хороший знакомый.
– Раз так, тогда она ушла с полчаса назад.
– Не скажете куда?
– К сектантам. У неё сейчас один маршрут: на работу, с работы и туда.
Парень собрался уходить.
– Извините, но я хотел бы задать ещё один вопрос.
Удивлённо посмотрев на Элоиза, парень сказал:
– Если вы из полиции, то я могу дать показания в иной форме.
– Дженни мне на самом деле очень нужна. Где собираются сектанты?
– В подвале дома под номером пять. Муторное заведение. Я бы не советовал вам туда ходить.
Когда Элоиз в кромешной тьме первого этажа искал ручку входной двери, сверху донёсся женский голос: «Кто это был, Николай?» Ответил мальчишка:
«Мамочка, этого дядю разыскивает полиция!»
«Не болтай чепухи!»
«Пятый» дом ничем не отличался от стоящих рядом с ним домов. Разве что выбитыми стёклами во всех окнах. Он был явно в аварийном состоянии и пустовал уже давно. Подойдя ближе, Элоиз услышал монотонный гул, словно под землёй заунывно выли десятка три голосов. Зашёл в подъезд и, чиркнув спичкой, разглядел дверь, ведущую в подвал.
В небольшой комнате находилось человек двадцать разного возраста. Они сидели, скрестив ноги на бетонном полу. Помещение тускло освещалось единственной лампой, вдоль стен свисали обрывки проводов, а воздух был насыщен удушливым приторным запахом. От него у Элоиза стали слезиться глаза. В густом полумраке он так и не смог разглядеть Дженни. Пригнувшись, пробрался к свободному месту у стены и сел.
На противоположной стене ярко-жёлтой краской был начертан перевёрнутый треугольник в рост человека, в верхних углах которого горели свечи. В треугольнике, раскинув руки, с закрытыми глазами стоял «святой». Это был огромный детина с выпирающими бицепсами, совершенно голый, без единого волоска на теле, а на его груди выделялась татуировка: цифра «3» и надпись под ней «Лаб. п. Д.». Люди, плотно прижавшись друг к другу, фанатично смотрели на «святого».
«Как можно поклоняться этому пугалу? – подумал Элоиз. – Из него такой же мессия, как из меня Святая Богородица». Рядом с ним сидел парнишка лет пятнадцати. Весьма приличный на вид, если не принимать во внимание наколотую на его предплечье большую «тройку». Выпуклые глаза парнишки лихорадочно блестели, и он что-то невнятное бормотал себе под нос.
