Беглец с «Властелина морей» - страница 4

Кретой Лиори по середине замкового двора с разбегу наткнулся на невидимую стену, в которую превратился Ильча, потерял равновесие, падая ослабил хватку и выпустил из рук косу Катандра. Тот ловко вывернулся, с удовольствием пнул хозяина Штормового замка в жирный зад и побежал к парапету. Добежав не теряя времени он ловко взобрался наверх, оттолкнулся от края и с отчаянным криком прыгнул в низ. Ильча был рядом и не подвел. Он осторожно пронес беглеца над обрывом и опустил на камни у самой воды. Шагавший вдоль открытой террасы Штормового замка Сияд Лёв Малуч услышал, как пронзительно закричал кто –то. Отставник обернулся и подбежал к краю террасы. Перегнувшись через балюстраду он увидел бегущего через площадь гордого хозяина Штормового замка. Прошло несколько мгновений и они оба стали свидетелями чуда. Пыхтевший на бегу Кретой Лиори ожидал, что вопившая от страха глупая беглянка кубарем скатится по острым камням склона ломая кости и обливаясь кровью. Вместо этого он увидел, как невидимая сила подхватила ее в воздухе и медленно опустила на серую гальку у бурых скал. Оказавшись на берегу Катандр не сразу открыл глаза. Земля под ним гудела и качалась, а сердце колотило в грудную клетку, как бешеное и не могло успокоиться. Ильча не теряя времени растягивался тонкой, серебристой пленкой, пропускавшей сквозь себя только воздух для дыхания торопливо формировал вокруг тела спасенного веретенообразный кокон, который заканчивался хвостом с широким мощным плесом. Катандр наконец сообразив, что страшная опасность позади немного успокоился. Как только Ильча закончил свою работу он отталкиваясь от гальки береговой полосы хвостом и гибкими плавниками, в которые превратились руки пополз к воде. Малуч с высоты террасы с любопытством наблюдал за тем, как похожее на огромную рыбину существо сползло в прибой и исчезло в морской пучине.

Сияд Лёв Малуч с трудом дождался, когда слуги подготовят его лодку к плаванию. Погрузив в нее свои вещи он довел суденышко до родного острова и был арестован сразу, как только сошел с трапа на землю своего жалкого владения. Рядом с причалом стояло судно с эмблемой властей Лирили, а на берегу, около рыбацких домишек его встретили подчиненные Кретоя Лиори, главного смотрителя изолированных территорий южного полушария планеты Альгам. Они торжественно прочитали отставнику приказ, в котором он обвинялся в злокозненном нарушении границ изолированного поселения, что приравнивалось к государственной измене и каралось бессрочной ссылкой без обеспечения. Малуч понял какие границы нарушил только после того, как просмотрел прилагавшийся к приказу документ. Там было сказано, что остров, который с рождения считался его домом днем раньше был объявлен изолированной территорией и перешел в подчинение властям далекой метрополии, далекой Лирили. Таким образом всесильный Кретой Лиори отомстил непокорному отставнику за непокорность и бегство из Штормового замка.

Первое чем озаботился новоявленный узник оставшись на острове один были кров и пропитание. Положенный по закону единовременный запас продовольствия, который выдали ему тюремщики был настолько скудным, что стало понятно – отставник в будущем обречен на голодную смерть. Оставалось надеяться на то, что ему не даст умереть от голода море. На скалистом берегу уцелело несколько рыбацких домиков со скудными пожитками, но тюремщики перед тем, как покинуть остров и оставить Малуча одного тщательно обыскали их. Слуги Кретоя Лиори конфисковали все, что могло пригодиться узнику или хоть как-то облегчить его участь, включая средства связи. Тюрьма Малуча не имела зримых границ, их заменял бескрайний океан. Преодолеть вплавь расстояние до ближайшего острова было невозможно, а единственное державшееся на плаву суденышко отставника груженое конфискованным добром на буксире увели тюремщики. Покинуть место своего заточения узник не мог даже сделав плот, или еще что-нибудь подобное, на острове не осталось крупных деревьев, росли только кусты и трава, а жалкие, приткнувшиеся к скале рыбацкие домишки были слеплены из камня и раковин крупных моллюсков. К счастью от горьких мыслей и воспоминаний о прошлой жизни и службе в патруле узника спасали повседневные заботы.