Раскланиваясь и расшаркиваясь, я подлетела к выходу, но уже взявшись за ручку остановилась.
— Лэр Ришар?
— Что в слове «выметайся» вам осталось непонятным? — спросил он недовольно.
Я наморщила нос и, поправив очки, обернулась к мужчине.
— Подскажите, а я могу отчислиться?
Декан метнул в меня прожигающий взгляд.
— Конечно. Сразу после того, как рассчитаетесь с академий за учиненный погром и предоставите ректору справку о том, что за вами присматривает мэтр.
— Это еще зачем? — не поняла я.
— Что конкретно? — вздернул он бровь. — Вас удивляет, что за порчу имущества нужно платить, или то, что опасные маги должны быть под наблюдением?
— Кто тут опасный?! — возмутилась я.
Мужчина поднял на меня красноречивый взгляд, а затем отложил документ и, положив локти на стол, перенес вес тела вперед.
— Если бы лэра Вайон не позвала меня, от поступающих сейчас осталась бы только пыль, а в академию тащилась вереница возмущенных и убитых горем родителей. Все еще думаете, что мы тут шутки шутим? У вам два выхода - поступить к нам или отправиться в изолятор для неуравновешенных магов.
— Не надо в изолятор! — тут же воскликнула я.
Там не действует никакая магия, и тогда личина, наложенная братом просто испарится, да и родителей тут же вызовут… Я сглотнула. С другой стороны, ректор вроде не собирается допытываться, кто же я на самом деле…
Брови мужчины вздернулись, а сам он одарил меня цепким взглядом. Я неловко улыбнулась, еще раз поклонилась и стрелой вылетела из кабинета. От греха подальше.
Нужно было пойти отчитаться к ректору, но я прямо-таки чувствовала, что этому типу лучше на глаза попадаться, как можно реже… Кто знает, куда заведет его любопытство… Того и гляди решит взломать мою личину или - что еще хуже - попытаться выяснить, кто же на меня ее наложил.
Поэтому оставив сообщение секретарю, я с чувством выполненного долга пошла в хозяйственный отдел за формой и постельным бельем. На улице уже холодало, пожелтевшие листочки шурша перекатывались по траве. Я ежилась и ругала себя, что не догадалась прикупить платье потеплее. С другой стороны, стоило-то оно уже не две медных, а целых четыре. А таких денег у сироты на платье точно не должны быть. Наверное.
Обхватывая себя руками и растирая предплечья, я вжимала голову в плечи и трусцой бежала к видневшемуся вдали корпусу, но мое внимание привлекло возмущенное мяукания. Именно так - возмущенное. Казалось бы, издававший эти пронзительные звуки кот был королем всех кошачьих - не меньше, а сейчас был искренне недоволен пренебрежением к своей персоне.
Мимо такого я пройти просто не могла, а потому несмотря на пронизывающий ветер, остановилась и огляделась. Звук исходила откуда-то то справа, и вглядевшись в небольшую рощу, я-таки обнаружила свисающего с толстой ветки кота. Он вцепился в древесину когтями и держался на добром слове, но все не переставал мяукать, словно не понимая, почему его еще никто не побежал спасать.
По моему лицу расползлась улыбка, я тихо рассмеялась и приблизилась к дереву.
— Ваше величество, неужели никто не соблаговолил вас спасти? — усмехнулась я, задирая голову.
Кот мяукнул громче, будто соглашаясь со мной и тоже не понимая, как такое вопиющую безобразие вообще могло произойти.
Он на самом деле был очень красив. Его черная короткая шерстка лоснилась и так и манила погладить, а на лапках были белые «носочки», как и на шее, словно воротничок у рубашки.
