Автобус в очередной раз остановился. Это был третий городок, считая от того, где начался ее путь, – значит второго она даже не заметила. Наверняка они там останавливались, водитель объявлял его название, а она ничего не видела и не слышала в тумане страха. Вскоре они выедут на главную магистраль и помчатся в Торонто.
И там она исчезнет.
Она исчезнет. Какой смысл тогда брать такси, давать шоферу новый адрес, наутро вставать, чистить зубы, куда-то идти? Зачем искать работу, поддерживать в себе силы, мотаться в транспорте?
У нее возникло такое ощущение, словно ее ступни ушли далеко-далеко. На каждое колено, обтянутое незнакомой отглаженной брючиной, словно навесили по гире. Карла оседала на землю, как больная лошадь, которая больше не поднимется.
В автобусе уже появилось несколько новых пассажиров и почтовых посылок. На тротуаре стояла женщина с малышом в прогулочной коляске: они беспрестанно кому-то махали. У них за спиной находилось кафе, которым была отмечена автобусная остановка; оно тоже пришло в движение. Витрины и кирпичные стены почти расплавились и пошли волнами. Опасаясь за свою жизнь, Карла подалась вперед тяжелым туловищем, свинцовыми ногами. Споткнулась, закричала:
– Выпустите меня.
Ударив по тормозам, водитель досадливо бросил:
– Вы же до Торонто билет брали.
Пассажиры стали коситься на нее любопытными взглядами; им, похоже, было невдомек, что ее терзает боль.
– Мне нужно сойти.
– Туалет в конце салона.
– Нет. Нет. Мне нужно сойти.
– Я ждать не буду. Понятно? У вас внизу багаж есть?
– Нет. Есть. Нету.
– Точно нет багажа?
Чей-то голос сказал:
– Клаустрофобия. Сразу видно.
– Вам плохо? – спросил водитель.
– Нет. Нет. Мне надо здесь выйти.
– Дело ваше. Выходите. Мне-то что?
– Приезжай за мной. Умоляю. Приезжай, забери меня.
– Сейчас приеду.
Сильвия по рассеянности не заперла входную дверь. Не поздно было исправить это сейчас, вместо того чтобы открывать на стук, но дверь стояла незапертой.
За порогом не оказалось никого.
Она ни минуты не сомневалась, ни минуты: в дом кто-то постучался.
На этот раз она заперлась.
Из-за сплошных окон гостиной донеслось игривое, частое позвякивание. Она щелкнула выключателем, но ничего не увидела и опять погасила свет. Какой-то зверек, не иначе – может, белка? Выходившая в сад застекленная дверь между окнами тоже оставалась незапертой. И даже чуть приоткрытой, для воздуха. Сильвия взялась ее затворять, и вдруг рядом кто-то хохотнул, совсем близко, будто бы в комнате.
– Это я, – сказал незваный гость. – Напугались?
Вплотную прижавшись к стеклу, он оказался рядом.
– Это Кларк, – назвался он. – Кларк, сосед ваш.
Она не собиралась приглашать его в дом, но побоялась запираться у него перед носом. Он мог рвануть дверь на себя. Включать свет тоже было не с руки. Она спала в одной длинной футболке. Надо было хотя бы завернуться в плед, но она не успела.
– Вам нужно одеться? – спросил он. – А я как раз принес кое-что подходящее.
Он выставил перед собой пластиковый пакет. Сунул ей в руки, но входить не стал.
– Что это? – сдавленно спросила она.
– Откройте да посмотрите. Не взорвется. Держите.
Сильвия ощупью проверила пакет, но смотреть не стала. Что-то мягкое. И тут она узнала пуговицы жакета, шелк блузы, ремешок брюк.
– Решил вернуть, – сказал Кларк. – Это ваше, правда ведь?
Ей пришлось стиснуть челюсти, чтобы не стучали зубы. Во рту и в горле нестерпимо пересохло.
