На следующий день я совершил обход территории. Утром я составил список домов, к которым стоило присмотреться внимательно. Вы не представляете, сколько заброшки в центре, а ведь земля там дорогая. Старые развалины, на которых крыша держалась каким-то чудом, и требовавшие ремонта постройки, которые раньше занимали офисы и кафе, съехавшие из-за подорожавшей аренды. Во время этой экскурсии мне попалась находка.
Это произошло в двенадцать часов дня, я как раз собирался купить себе что-нибудь поесть. В кафе предлагали ланч, но я еще не проголодался, вот и решил прогуляться в сторону Петроверигского переулка. Прямо на горке я нашел смартфон, на проезжей части. Вероятно, выронил кто-то из студентов, они вечно не смотрят под ноги, когда торопятся в историческую библиотеку. Накрапывал дождь, а телефон лежал на брусчатке. Сколько он выдержит под дождем? А может, на него наедет машина. Так что я его подобрал с намерением вернуть владельцу.
Телефон успел разрядиться, а подходящей зарядки у меня не оказалось. Пришлось покупать в салоне сотовой связи. Там имеется большой выбор аксессуаров для мобильных телефонов. При включении требовался пароль, но я подобрал графический символ: не крестик, не молния, а «стульчик».
В записной книжке значился единственный номер, и по нему не отвечали. В числе сообщений я прочел фамилию, которая оказалась мне знакома. К сему прилагался банковский перевод на 50 тысяч рублей.
Требовалось время, чтобы все обдумать. Начался дождь и загнал меня в укрытие. Самым надежным местом оказалась колокольня. Церковь недавно горела и до сих пор стояла наполовину черная. Она относилась к Исторической библиотеке и служила хранилищем редких книг, но после пожара восстанавливать здание не стали. Лестницу на колокольню перегораживала калитка, запертая на замок, но мне не составило труда забраться внутрь. За решеткой оказалось чистое помещение, значит, после пожара сделали ремонт. Потом в саду я увидел след от кроссовок и несколько окурков, значит, сюда кто-то заходил. С высоты колокольни открывался вид на Солянку, Славянскую площадь, мой дом, следственное управление и бильярдную.
Я рассматриваю это внимательным образом, стараясь ничего не забыть, и слушаю музыку – капли дождя, шелест ветвей, тихие песни ветра. У нее нет названия и нет создателя, ее сгенерировала сама природа.
На телефон поступило сообщение, которое убийца получил от заказчика. Одно только слово «Лосев». Всегда считал ее распространенной фамилией, но сейчас подумал о председателе бильярдной ассоциации Москвы. Вадим Владимирович – ключевая фигура нашего полулегального бизнеса. Я только сомневался, что его смерть даст кому-либо преимущества: все его капиталы находились за границей, значит, живой он стоил много, а мертвый – ни гроша.
Выплата в пятьдесят тысяч была весьма скромной для аванса.
Имелось и еще кое-что, ускользнувшее от заказчика, потому что о договоре знали только мы с Лосевым и звенигородский нотариус, выбранный из кругов, далеких от бильярда. В ином случае нас, а в особенности меня, ждали бы неприятности. Потому что Вадим Владимирович терял доступ к своим капиталам, а их временным владельцем становился я.
Его будут кончать именно в это время. Вот только на счетах у него будет ни гроша.
Меня посадят. Удобнее предлога не представится
Это произошло в среду, а в четверг Локтев вновь прислал за мной. Оказалось, что накануне приезжал председатель бильярдной ассоциации. Приезд патриарха – это всегда событие, и Савва выбирает момент, чтобы подкатить к нему с собственными нуждами, но Лосев пробыл недолго и уехал. Хотя он пытается держаться бодрячком, сразу видно, что старикан сдал и сидит на лекарствах. Всезнающий Альберт объясняет, что мэтр интересовался вчерашней игрой. Его поят портвейном, и он держат в руках бокал, который, в конце концов ставит на стойку нетронутым. Он за рулем, и ему еще добираться до Раменского.
