Бегство в пустоту - страница 29



– Можно полюбоваться? – попросил я, кивнув на зеркало заднего вида.

Девушка села ровно, поправила зеркало так, чтобы было видно мне, и снова обернулась, положив руку с длинными пальцами на спинку кресла водителя.

Я чуть наклонился вперед и критически оглядел себя в зеркале. Под правым глазом был синяк, губа разбита, нос немного покраснел, остальное вроде все целое.

– Вы уж простите меня, Ксения, – сказал я, потрогав пальцем губу, которая слегка припухла. – Я вовсе не хотел устраивать драку. Как-то само так получилось.

Мимика у Ксении была богатой. Она закатила глаза и движением лица выразила, что всякое в жизни бывает.

– Ладно, чего уж там… – сказала она, и по губам ее скользнула усмешка. – Главное, что вас не убили, а так ничего страшного.

– Ну, как же, – я шмыгнул носом и, вдыхая, подергал им, принюхиваясь. Да нет, вроде все в порядке, нюх не потерял. – Мы вроде приехали к другу вашего брата поговорить, узнать, не приезжал ли Илья, а я такое учинил.

– Да ладно, – Леденева махнула ладонью так, будто смахивала со стола хлебные крошки. – Не берите в голову. Главное мы все же узнали: Илья был у Семена и куда-то уехал.

– Это точно, – согласился я, повернув к зеркалу одну сторону лица, потом другую. Нет, фингал тональным кремом не замаскировать – синева будет проступать, да и глаз стал заплывать. Потребуются солнцезащитные очки. Для таких вот случаев у меня они имелись в бардачке.

– А вы неплохо деретесь для частного сыщика, – признала Ксения, убрав двумя пальцами прядь волос, лезшую в глаза.

Мне хоть волосы не лезли в глаза, я, запустив в них пятерню, провел ею ото лба к затылку, приглаживая растрепавшуюся во время драки прическу, и заявил:

– Частный сыщик не основная моя профессия. Сыском я занимаюсь так, скажем, из любви к искусству.

– Правда? – Глаза девушки чуть расширились, в них вспыхнуло любопытство. – И кто же вы на самом деле?

Я вообще-то горжусь своей профессией и спортивными достижениями. Но кто знает, как хорошенькие женщины относятся к спортсменам. Многие из них считают спортсменов тупыми, поэтому я, отбросив хвастливый тон, буднично сказал:

– Обычный тренер по вольной борьбе в Детско-юношеской спортивной школе.

Как в воду глядел. Ксения, видимо, относилась к той категории хорошеньких женщин, которые не жалуют спортсменов. «Фи» она, правда, не сказала, но покривила в усмешке губы и с шутливым осуждением иронично проговорила:

– Надо же, тренер! Педагог! И такой бузотер!

Я склонил голову.

– Каюсь!

– Ладно, Игорь… как вас по отчеству?

– Степанович.

– Игорь Степанович, голова-то после драки не болит? – поинтересовалась Ксения уже серьезным тоном.

– Думаете, сотрясение? – не поднимая головы, я взглянул исподлобья.

В подтверждение моих слов голова Ксении с платинового цвета волосами покачалась, будто головка одуванчика.

– После стольких ударов можно не только сотрясение получить, но и ушиб головного мозга заработать.

Я на всякий случай ощупал голову руками, но кроме небольшой шишки ничего там не обнаружил.

– Да нет, все в порядке, – заявил я довольно бодро. – Фейс вот только немного подпортили.

– И приложить-то к глазу ничего холодного нет, – посетовала девушка и, проявляя сочувствие, поинтересовалась: – Болит?

– Болит, – признался я, поглаживая двумя пальцами подбитый глаз.

– Может быть, в аптеку заедем? – спросила Леденева и положила подбородок на лежавшую на спинке кресла водителя свою руку. – Купим кое-какие медикаменты, я вам обработаю лицо и сделаю обезболивающий укол. Что скажете, Игорь Степанович?