Беларусь на пути в будущее. Социологическое измерение - страница 40
Во-вторых, только каждый двадцатый респондент поддерживает подобные изменения. Остальные считают, что нынешние политические партии не способны что-то положительное внести в парламентскую жизнь.
В-третьих, в стране достаточно много политически пассивных граждан. Только около шести процентов жителей Беларуси верят в реальные возможности политики. Свыше восьмидесяти процентов избирателей, по мнению социологов, или не придут на выборы, или проголосуют против всех. Однако если не внести в избирательный бюллетень графу «Против всех», как в некоторых государствах, то совершенно не понятно, как будет голосовать избиратель. Будет ли он отдавать предпочтение благозвучным названиям политических партий или же сработает протестное настроение. Все это достаточно непредсказуемо и может завершиться полным политическим хаосом.
Можно сделать вывод, что сегодня белорусские политические партии если не в коме, то в реанимации и им в обозримом будущем предстоит очень сложная жизнь. Ничего хорошего им ожидать не следует, если коренным образом не изменить свою деятельность.
Известный римский политик, полководец и оратор Марк Порций Катон (старший) заканчивал все свои выступления в сенате фразой: «Я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен». Сенатор Публий Сципион Назика, наоборот, выступая по любому поводу, утверждал, что Карфаген должен существовать. Действительно, будущее является таким, каким мы его создаем. История показывает, что политические партии нужны народу, но только тогда, когда они действительно служат людям, понимают, выполняют, отражают и представляют на высшем политическом уровне их запросы и интересы, эффективно и целеустремленно сражаются за них, влияют на принятие управленческих решений. Белорусские политические партии до сих пор этого делать не научились.
1.4. Рабочий класс в мире постиндустриальных иллюзий[21]
Особенности политической системы любого общества обусловлены не только своеобразием государственного устройства, политического режима и активности партийной жизни, но и наличием в обществе той социальной базы, которая благожелательно поддерживает ее, способствуя стабилизации социального порядка, провозглашаемого данным типом государственности. В СССР социальную базу политической системы составляли рабочие и трудовое крестьянство, в современных постсоветских странах, в зависимости от сложившейся в обществах социальной структуры и степени влияния на власть, – олигархи, чиновничья бюрократия, предприниматели, средний класс, креативный класс, трудящиеся сферы производства и т. п. Основными субъектами легитимации государственной идеологии были и остаются политические деятели разного уровня и гуманитарная интеллигенция, одно из социальных предназначений которой состоит в научном обосновании адекватности политической системы сложившимся реалиям. От того, каким видится политикам и ученым будущее общества, в котором они живут, его социальная структура, основные социальные группы как носители социальных изменений, в конечном счете зависят основные направления международной и внутренней политики государства, принципы устройства экономики и социальной сферы, культурная и социальная политика. Поэтому в СССР изучение состояния рабочего класса и его места в социальной структуре общества было важнейшей задачей для социологов, однако с изменением в стране социально-экономического уклада и, соответственно, идеологии и мировоззрения судьба рабочего класса оказалась под вопросом.