Белая хризантема - страница 6

Возле расщелины расположилось семейство морских ежей, и Эми подобрала их. Осьминог, уловив ее присутствие, выбросил чернильное облако, и щель в скале скрыл туман. Эми разогнала облачко, рука коснулась чего-то мягкого, пористого. Она отдернула руку и стрелой взлетела к поверхности, а внизу осьминог удирал прочь, растворяясь в мутной воде.

Эми перевела дух.

Тоже уже вынырнувшая Чо Сон принялась выговаривать:

– В следующий раз ткни его ножом! Господин Ли щедро заплатит за этого осьминога, а ты его постоянно отпускаешь. Что за расточительность!

Ныряльщицы присматривали друг за дружкой. Они приучены наблюдать за соседками – вдруг кто-нибудь попадет в беду. Мулсум, вдох под водой, – смерть для хэнё, и в этом году погибли уже две ныряльщицы. Но Эми не хочется, чтобы ее опекали. Она не собирается задерживаться под водой дольше, чем хватит воздуха. Возможно, Чо Сон не терпится сменить Эми, забрать ее участок и наконец умертвить старого осьминога.

– Оставь ее в покое, – строго сказала подплывшая к ним Чин Хи.

Чо Сон пожала плечами и, выполнив элегантный кувырок, нырнула, без плеска, точно морской лев.

– Ей просто завидно, что ты задерживаешь дыхание дольше, чем она, – сказала Чин Хи, прочищая нос от воды.

– Но ты с нею согласна, – ответила Эми.

– Вовсе нет, – возразила подруга. Она подтянула свою зеленую сеть, и раковины чуть громыхнули.

– Ничего особенного не произошло. Я понимаю, что это глупо, но мне совестно ловить этого осьминога. Он мне как старый товарищ.

– Ага, друг-старикашка! – рассмеялась Чин Хи и едва не захлебнулась. Она брызнула в Эми и затрясла головой.

Они нырнули вдвоем и возобновили поиски.

Наполнив сеть на четверть, Эми поднялась на поверхность, чтобы дать легким отдых. Сегодня они работали тяжеловато, да и плавалось труднее обычного. В голове стоял туман. Чин Хи тут же возникла рядом:

– Все в порядке?

С минуту Эми изучала небо, посмотрела на взошедшее солнце. Скоро оно поднимется высоко, и море заполнят рыбаки на своих моторках. Голос в голове помалкивал. Слышался лишь плеск волн, нестройные сумбисори[3] подруг, выдыхавших остатки воздуха при каждом подъеме на поверхность, да галдеж морских птиц в небе. Эми перехватила взгляд подруги.

– Скоро уже ехать? – спросила Чин Хи.

– Да. Отнесешь мой улов на рынок?

– Конечно. Удачи. – Подруга коротко салютнула. Эми кивнула и поплыла к берегу. Она скользила в воде, радуясь дару, который передала ей мать. Кажется, что прошла тысяча лет с тех пор, как она училась нырять. Эми поспешно отогнала воспоминания. Она выбралась из воды и отправилась в утомительный путь до лачуги. На суше ее плоть тяжким бременем навалилась на хрупкие кости. Эми споткнулась, чуть не упала и долго стояла, приходя в себя.

С моря наплывала пасмурная дымка, и мир погружался в серость. Эми чувствовала груз всех своих лет, да еще десяток сверху. Каждый шажок сопровождался короткой остановкой, чтобы подтянуть левую ногу. Нащупывая путь среди камней, она сравнивала себя с синим крабом, ковыляющим по морскому дну. Перед каждым шагом Эми тщательно выглядывала место, куда поставить ногу. И все-таки она не краб и нынче не достанется старому осьминогу. Сегодня ей предстоит дальняя дорога, и время не на ее стороне.

Остров Чеджу, лето 1943

Японские солдаты загнали Хану и еще четырех девушек в кузов грузовика. У двух девушек разбиты лица. Очевидно, сопротивлялись. От потрясения и страха девушки молчали. Хана поглядывала на спутниц, гадая, знакомы ли они, – может, виделись на рынке. Три девушки были старше ее, две – на пару лет, а третья намного, четвертая же была явно младше. Она напоминала Эми, и Хана ухватилась за эту мысль. Девочка попала в грузовик, потому что у нее нет старшей сестры, потому что некому было защитить ее. Хана мысленно посылала ей слова утешения, по щекам девочки безостановочно текли слезы. Плакала она беззвучно – не хотела, чтобы солдаты заметили ее отчаяние.