Белая скво. Путь к свободе - страница 18



Сэм молча сносила ее выходки до того момента, как с Лиззи не случилась та беда с иглами и медицинским ножом. После рассказа Лиззи, будто Острый Коготь знал, что это не ее рук дело, но не говорил, где обнаружил мешочек, Сэм шипела в ответ на сморщенную физиономию индианки, давая понять, что раскусила ее подлые намерения и не боится ее.

Как помочь Лиззи, Сэм не знала. Она подбадривала подругу, разговаривала с ней на родном для той языке, хотя индейцы запрещали это делать, но оставаясь вдвоем, они вольны были говорить так, как им хочется.

Это сблизило девушек еще больше. Вероятно, имело значение и то, что обе были одного возраста.

– Лиззи, когда ты собираешься выйти замуж? – расспрашивала подругу Сэм.

– Не знаю. Мне не за кого выходить, – отвечала Лиззи.

– Так уж и не за кого? – спросила Сэм, и глаза ее заискрились от смеха, – Знаешь, мой Лисий Хвост любит вкусно поесть. Ты бы приготовила бобы с мясом.

– Готовит еду бабушка Сунэ. Я только помогаю ей, делаю, что надо, – ответила Лиззи.

– Твою стряпню оценил бы Острый Коготь, – продолжила Сэм с улыбкой.

– Да ну тебя, как будто мы не можем готовить вместе с бабушкой Сунэ, – ответила Лиззи, отмахиваясь.

– Это понятно. Я говорю о другом, – сказала Сэм.

К вигваму, где стояли девушки, подошел Острый Коготь, и Сэм засобиралась к себе.

– Есть что-то, что я должен знать? – спросил Острый Коготь, когда они остались с Лиззи вдвоем.

– Нет. Все, как и всегда. Сэм забегала просто поболтать, – ответила Лиззи.

Они стояли перед раскрытой дверью. Их голоса и привлекли бабушку Сунэ. Она давно заметила, что внук подолгу смотрит на Лиззи, часто забывая, что хотел сказать. На этот раз он снова поедал Лиззи глазами и девчонка, кажется, совсем не против этого. Острый Коготь такой славный воин, а попался в сети белой женщины, хоть и вытащил из воды он ее, а не наоборот.

Лиззи каждый день убирала в вигваме, подметала земляной пол, готовила еду из того, что приносил Острый Коготь с охоты. Она научилась разделывать тушки кроликов и куропаток, могла дойти до реки, чтобы почистить песком горшки. По вечерам шила одежду из выделанных оленьих шкур, научилась вышивать под руководством бабушки Сунэ. Делала, все, что могла, что было по силам в ее состоянии, сразу после выздоровления. Так как бабушка Сунэ взялась обучать Лиззи лекарскому делу, девушку освободили от обязанности заниматься собирательством в лесу ягод, кореньев и всего того, что использовалось для питания в племени.

Острый Коготь старался приносить домой кусок от добычи оленя или бизона получше. Он целыми днями пропадал на охоте, появляясь лишь вечером в лучшем случае. Чаще всего, он уходил на несколько дней.

Стоило Острому Когтю уйти в очередной раз на охоту, как бабушка Сунэ тут как тут оказалась рядом с Лиззи с разговором.

– Лиззи, ты знаешь, что Острый Коготь должен стать вождем? У него другая судьба. Она не связанна с тобой, – сказала бабушка Сунэ, тронув Лиззи за руку и строго взглянув на нее черными глазами. Они так напоминали Острого Когтя.

– Разве я против? – спросила Лиззи, удивляясь такому началу.

– Ты не против, но ты не помогаешь ему отдалиться от тебя. Острому Когтю нужна простая жена. Он не должен быть привязан к женщине, которая будет сдерживать его внутренний жар, не должен ее любить. А ты именно та, кого он любит. У простого человека внутренний жар невысокий. Он не может носить яркую одежду или использовать драгоценные перья, потому что для него это опасно. А знатные люди, жрецы, правители и их потомки обладают сильным жаром, и они с этим справляются. Поэтому совершать ритуалы может только знать. Чем старше человек и занимает все более важное место в племени, или если воин одерживает все больше побед, его внутренний жар усиливается. Такой человек становится все более важным, мудрым и могущественным. У правителя этот жар – самый сильный, поэтому просто так дотрагиваться до вещей, принадлежащих ему, никто не смеет. Они сожгут.