– Разве я виновата в чувствах Острого Когтя? – спросила Лиззи, недоумевая.
– Нет, конечно, но когда тебе и твоей подруге разрешили взять мужа, никто не знал, что ты будешь лекаркой, и что у тебя есть способности к шаманству. В нашем племени шаманы не могут иметь семью. Тебе нельзя будет взять мужа, потому что позже ты станешь алекткой (шаманкой). Поэтому ты не должна тормозить жар Острого Когтя, чтобы он не тратил его на тебя. Острый Коготь должен служить племени. Откажись от него. Скажи ему, что не возьмешь в мужья, ведь, Острый Коготь хочет и ждет именно этого.
– Я не могу этого сделать, – прошептала Лиззи, зажмурившись. Она знала, что бабушка Сунэ недовольна ее ответом, но по-другому поступить не хотела и не могла.
– Ты должна, – сурово сказала Сунэ, – Духи предков недовольны. Они требуют испытаний для новой лекарки, чтобы она проявила себя и свой дар. В противном случае они могут прогневаться. Ты должна сделать так, чтобы наш народ продолжал жить в гармонии, спокойствии и мире, добрых отношениях с природой, ручьями, лесом. Ты должна держать свой род под контролем и себя тоже.
Для Острого Когтя у старой Сунэ нашлись другие слова. К нему она тоже обратилась, застав наедине.
– Если ты будешь греться на Солнце, как черепаха, и вдруг небо заволокут
грозовые тучи, тебе придется искать укрытие, Острый Коготь. А коль жар твой велик, да еще рядом с той, что лишь усиливает его своей внутренней силой, ты не сможешь найти укрытие и спалишь всех, кто рядом с тобой. Ты не должен быть рядом с той, что делает тебя в разы сильнее. Ты не простой воин. Эта женщина не для тебя. В ней таится другая большая сила. А две силы не могут быть вместе. Они погубят друг друга.
Острый Коготь молчал, сидя на своей половине в вигваме и глядя затуманенным взором в приоткрытый вход.
***
Эта река текла через лес, и потому вода в ней была такая же темная, как и мысли Лиззи. Плетеная корзина с бельем стояла на берегу, заросшем травой, Лиззи уже почти дополоскала белье, когда длинная тонкая тень упала перед ней на воду. Она разогнула спину, выпрямляясь. Перед ней стоял Острый Коготь. Его тонкие черты лица несколько осунулись, гладкие черные волосы откинуты назад, глаза блестели на солнце, словно полированный обсидиан.
– Поговорим, Лиззи? – хрипловато спросил Острый Коготь, с надеждой, отражающейся во взгляде на ее согласие.
– О чем? – спросила девушка, и голос ее задрожал. Она догадывалась, о чем будет разговор. Одновременно Лиззи хотела услышать, что скажет ей Острый Коготь и страшилась этого.
– Ты знаешь. – произнес он глухо, – Пожалуйста, выбери меня, – продолжил он с места в карьер, – Ты всегда будешь свободна и вольна делать, что хочешь.
– Значит, ты этого хочешь? – спросила Лиззи, и сердце ее радостно забилось. До этого она не была уверена в чувствах Острого Когтя, хотя и Сэм и бабушка Сунэ говорили об этом. Но, сам Коготь до сегодняшнего дня молчал.
– Когда я родился, вызвали жреца, – заговорил Острый Коготь, – который определил мою судьбу. Впоследствии я должен буду стать вождем племени. Думаю, бабушка Сунэ уже говорила с тобой. Она считает, что мы не можем быть вместе. Если хочешь, я изменю свою судьбу. Скажу всем, что жрец пришел позднее моего рождения и его предсказание для меня стать вождем, ошибочно. Все равно его уже нет в живых. Родителей моих, как ты знаешь, тоже, – вместо ответа на вопрос высказался Острый Коготь.
