Белые лебеди омолуку - страница 2

Такая вот была великая удаганка на Ытык Омолуку, прекраснейшем озере матушки-Якутии, в краю белых снегов и безграничных зелёных лесов.

Так, вспоминая и восстанавливая в памяти рассказы земляков о великой Алтан Аба, Тарас по узкой звериной тропинке дошёл до рощи, где чернел её арангас. На четырёх крепких лиственничных столбах, на подстилках, лежал гроб с костями удаганки. Гроб был сделан из обрезанного ствола толстой лиственницы, который, видимо, обработали топорами, как обычно мастерят рыбачью лодку, выдолбив всю сердцевину. Из второй продольной половины ствола, тоже выдолбив, делали крышку, закрывали ею гроб с телом усопшей.

Такой же арангас, упавший от старости на землю, Тарас однажды видел в местности Кыта, за речкой Кюндэлэ, когда ходил со стариком Хабырысом стрелять глухарей, огромных и чёрных. Как рассказал ему старик, это был арангас старика Хаххана, древнего, давно забытого потомками. Говорили, что он был старше Алтан Аба на целый век, и уже никого не беспокоил после смерти, ушёл навеки в дьабын[10], в небеса.

Разглядывая сквозь стволы пышнохвойных лиственниц арангас удаганки, Тарас сначала решил по старинному обычаю разжечь костёр и угостить едой духа местности, духа огня Бырдьа Бытык, потом обратиться с просьбой о милости к самой Алтан Аба, просить принять его, пощадив, к золотым костям её, принять на поклон, не прогнав и не гневаясь.

Тарас быстро собрал сухие ветки с деревьев, растущих рядом, сложил всё в кучу и зажёг.

Радостно вспыхнул огонь, как бы приветствуя охотника, затрещали ветки от сильного разгорающегося пламени. Тарас вытащил из рюкзака оладьи и масло, наклонился над костром и стал петь заклинание:

Охотник замолчал, перевел дыхание и, закрыв глаза, продолжил пение.

Когда Тарас пришёл и зашёл в ютэн[11] шамана Арахаана, солнце уже висело над верхушками деревьев, вечерело.

– Ну, проходи, Тарас, садись, – ответил на приветствие охотника хозяин. – Чаю налью горячего, мясом куласая[12] угощу. Долго, однако, добирался, почти целый день.

– Да я, Уйбан, сходил на…

– Знаю, – прервал его шаман. – Там всё стоит, как было? Не рассердилась Эдьий?

– Всё, благодаря Айыы Тангара, там хорошо, – ответил Тарас. – Не прогнала, не обиделась и, вроде, даже обрадовалась.

– Вот и молодец! – похвалил его шаман. – А то я только с ней общаюсь, разговариваю. Скоро она должна навсегда улететь в свой дьабын, в небеса. Говорит, хватит, пора ей уже.

Тарас отхлебнул из кружки густо заваренный чай, с удовольствием поел нарезанного кусками свежего мяса, спросил:

– Где ты добыл этого оленя?

– Куласая свалил за рекой, когда уток на обед хотел подстрелить. Стою в камышах по колено в воде – он и выскочил. Большо-ой, с рогами. Самец. Сделал один выстрел, близко было совсем.

– Любит тебя, Уйбан, Баянай[13], однако. Удачливый ты. Какие новости ещё? Что видел-слышал?

– Видел, – тут помрачнел Арахаан. – Сон вчера видел нехороший.