Я лишь кивнул. С волос капала ледяная вода, стекая по плечам, между лопаток. Я снова сделал глубокий вдох. Внутри было ощущение, что тяжелый затхлый воздух города выветривается из лёгких, сменяясь запахом горных цветов, ручья и свободы.
Мы снова бодро пошли в гору. Девочка совсем не уставала. "Молодость", подумал тогда я. И снова ошибочный вывод. Сколько я тогда не понял, не увидел. Не смог увидеть из-за своего скудного узкого мировоззрения. Физические законы в принципе не властвовали над этой девочкой.
В храме Унгей сразу пошла готовить посуду для поклонения. Я же помолился и достал фотоаппарат. В это путешествие фирма дала мне профессиональный кенон. Мой был любительский. И фирма сочла меня достойным доверия на их камеру. Я наслаждался новой техникой в руках. Другое качество фотографий лишь еще больше вдохновляло вкладываться в эту работу.
Я не хотел смущать девочку, поэтому пошел бродить по небольшой территории святилища. Лето, зелень, лучи солнца сквозь густую листву высоких деревьев. Солнечные зайчики в воде. Все привлекало мое внимание. Все шептало о красоте и величии природы. Немного насытив фото голод, я присел на упавшее дерево. Девочку мне видно не было. Я слышал хлопки её ладоней, затем звонкий звук колокольчика. Звук разлетелся далеко по округе. От удовольствия я закрыл глаза. Какой тут необычный воздух. Именно в святилище. Этот храм разительно отличался от всех предыдущих в моем путешествии. Закрыв глаза, мне показалось, что я переместился во времени назад. Во времена поклонения богам. Времена почтения и служения богам.
Зной лета сюда не пробирался. Густая листва надёжно укрывала святилище. Хотя душно все же было. Как только я об этом подумал, будто прочитав мои мысли, прилетел порыв прохладного воздуха. От удивления я открыл глаза. Откуда летом, в жару, такой ветер? Но факт оставался фактом.
– Сидзюко?
По тропинке шла Унгей. Видимо меня настолько накрыло атмосферой этого места, что мне показалось, будто девочка светится изнутри. А еще она идеально вписывалась в это место. Она ему принадлежала. На последней мысли я замер. Но наваждение улетучилось так же быстро, как пришло.
– Богиня Инари благодарит вас за помощь с ягненком. И просит вас погостить еще.
– Что ж, с богами не спорят. Раз просит погостить, значит невежливо отказаться. Так, миссис жрица?
Унгей хлопнула глазами. Мои слова, как я заметил, часто не доходили до неё. И тогда она так вот растерянно моргала. И на секунду улыбка покидала её детское личико, сменившись открытым задумчивым ртом.
– Богиня сказала, что вы можете тут все фотографировать. Что пожелаете.
Я задумался. Я не говорил о цели своего приезда точно. И фотоаппарат достал, когда отошел уже от девочки во время её поклонения. Хотя, конечно, она могла видеть. Я помотал головой. Хватит себе надумывать мистику. Девочка просто видит фотоаппарат у меня на шее. И продолжает играть.
– А еще богиня сказала, ответить на все ваши вопросы. Любые. Мне сейчас надо сходить в деревню. Отдать молоко. Пойдете со мной?
Я кивнул. С одной стороны мне было жаль так быстро покидать святилище. С другой стороны, я ощущал себя тут чужаком.
Выйдя за торию (ворота на входе) святилища, меня не только окутал зной, но и чувство другого мира. Я даже оглянулся. Кроме тропы и деревьев ничего не увидел, но чувство чего-то оставленного там не покидало меня.
В деревню мы несли молоко. Вернее нес его я, а девочка бежала рядом. Как я мог дать девочке нести тяжесть.
