Сева задержался. Он пришел около девяти часов вечера. В рабочей одежде, весь пропахший соляркой.
– Устал, как черт. – Признался он, быстро расправляясь с тарелкой супа. – Весь день с механизаторами чинили технику. Все летит, ладно вроде все работы закончены. Особо не переживаю.
Катя видела, как он устал. – Ну, зачем тогда пришел, отдыхал бы. Тебе еще до своей общаги сколько идти.
– Нет, ты что! – Он нежно приобнял Катю за талию. – Идти отдыхать и не увидеть самую красивую девушку?
– Надеюсь, по пути ко мне ты ее встретил? Эту самую красивую? – Пошутила Катя. – Пойдем, теперь я тебя провожу, вижу, что глаза слипаются у тебя.
Сева с благодарностью взглянул на нее, – Это точно, сил нет никаких. Только можно еще одну тарелочку супа? Весь день на одной воде.
Парочка влюбленных не спеша шли по главной улице поселка. Горели фонари, но сегодня они были не нужны совсем. В небе светила луна. Вдалеке за речкой, возвышались сопки.
– Знаешь, вот эту, самую высокую гору, здесь зовут Шаманской, – Сева перехватил Катин взгляд.
– Почему?
–Мне тут на днях местную байку рассказали. Но не всю, перебил главный инженер, поэтому слушай, что знаю. Якобы там, на вершине, жила старая бурятка, шаманка. Лечила людей, обряды какие то делала. К ней до революции еще люди похаживали. Боялись, а шли. Лечила, говорят знатно. И денег не брала, прям, как чувствовала, с кого можно, с кого нет. Только продукты, ну там, сахар, соль, хлеб.
– Спички, соль, патроны, сахар, – Добавила Катя. – Стандартный набор охотника.
– Да, наверно, – Согласился парень. – А дальше, что то произошло, и народ ополчился против шаманки и ее рода. У нее были и дети, и внуки. Это уже, как я понял, после революции было. Ходить к ней перестали, а однажды, какой то мужик, забыл фамилию, клич кинул, что мол, надо выгнать их оттуда. Пусть перебираются, куда подальше. А что? Один дурак науськал, остальные за ним.
Катя замерла в предчувствии нехорошего продолжения рассказа.
– Хотя за то время, что они там, на горе жили, дети этой бурятки, семьями обзавелись, и за русских в том числе. И разъехались многие. Но народ уже было не остановить. И вот, таким же вечером, осенью, несколько мужиков и женщин, пошли на гору. Вооружились, чем могли и пошли. А бурятка, по рассказам, словно знала, что люди придут. Говорят, встретила их спокойно. Гордо. А на все выкрики с угрозами, лишь усмехалась и курила трубку. И вот кто то не выдержал, налетел на старуху, и сильно толкнул ее. Она и упала. Ей лет, наверно, сто было. А упала она, всякие свои там бубны и какие то шаманские штучки. И острие пронзило ее. Вот так. Толпа, понятно, испугалась, они такого не планировали. А шаманка, умирая, прокляла их. – И замолчал.
– А дальше что? – После продолжительной паузы, спросила Катя.
– А на самом интересном месте пришел инженер, и разогнал нас по рабочим местам. Вот так.
– Знаешь, если эта история была давно, ее бы забыли уже. Значит, что то было дальше?
– Конечно, было. – Подтвердил Сева. – Инженер наш, Павел Матвеевич, когда подходил, конец слышал. И сразу, как с цепи сорвался, что вы тут бабскими разговорами занимаетесь? Новых людей мне пугаете? И к рассказчику, ты мол, смуту не наводи. А то, сам знаешь, я на расправу быстрый.
– А кто рассказывал?
– Да самое интересное, Иванов Савелий. Мужик он в возрасте, коренной житель. Серьезный, по пустякам, как я заметил, болтать не будет. А когда говорил, руки тряслись, и курил постоянно. Только папироса закончится, вторую достает, и будто не замечает этого.
