Слова, произносимые Хекау, казались абракадаброй, но общий смысл все же был ясен, тем более, старуха предупреждала о каком-то завещании. Похоже, сейчас и совершался этот странный ритуал передачи наследства.
Все что диктовала старая жрица, писец усердно записал на папирусе, а закончив, перенес текст на табличку. Присутствующие терпеливо ждали окончания этого действия и наконец, достав небольшую печать, он приложил ее сначала к папирусу, предварительно обмакнув в чернилах, а затем к глиняной табличке, оставив на той оттиск. Табличку он аккуратно передал Хекау.
«Отсюда надо срочно бежать», – думала Ия, наблюдая, как юноша, по имени Монту, не скрывая, таращится на нее, будто на какую-то диковинку. Тиа постоянно одергивала молодого человека, и что-то тихо шептала тому на ухо. Но и она тоже изменила свое поведение, больше не подходила, а лишь искоса бросала странно-почтительный взгляд на Ию.
Монту ушел, а Тиа пришлось остаться. Ия-Иб нужно было немедленно препроводить в храм Амаунет-Ра, и Хекау рассчитывала на ее помощь, но приказала держать все в строжайшей тайне, пока новое воплощение богини не окажется под защитой храмовых стен. Хекау не доверяла никому. Она торопилась и торопила Тиа.
Покопавшись в одном из сундуков, жрица богини Тефнут извлекла покрывало.
– Закутайся, – она протянула Ия-Иб кусок темной ткани, и следом приказала Тиа: – Помоги ей.
Бывшая служанка неуверенно подошла и, опустив взгляд еле слышно прошептала:
– Позвольте, госпожа, я помогу.
– Ты уже не служанка, – Хекау тоже накинула себе на плечи и голову тонкую, темную ткань. – Теперь ты сама госпожа, привыкай к своему новому положению.
– Но разве я не должна тебе? – спросила Тиа.
– Ты все отработала, – глаза старухи сверкнули. – Можешь быть счастлива, со своим женихом. Вам не придется сбегать в столицу, чтобы там затеряться. Можете жить открыто, – удивила она девушку не только своей осведомленностью, но и тем, что той уже не придется десять лет служить в храме жрицей хенере-хет.
– Мегара ничего не отдаст, – с сомнением ответила она.
– Не сомневайся! – в голосе Хекау звенели стальные нотки. – Мегаре полагается лишь то, что она сама принесла в дом твоего отца, – ее приданное. Имандес не удочерил ее, хотя и мог, и не оставил завещания, а значит, по нашим законам вдова не имеет права на имущество мужа. Лишь его дети наследники: Имаи – законная дочь, и ты – незаконная. Теперь же, твоя сестра отказалась от наследства в твою пользу, но не забывай, – старуха подняла указательный палец вверх. – Ты распоряжаешься имуществом, лишь пока Хат Имаи пребывает в подлунном мире. Именно тебе предстоит подготовить это тело для загробного мира. Тогда ее Душа сможет вернуться в него и жить вечно!
– Знаю! – Тиа всплеснула руками. – Пусть мне вырвут язык, если я этого не сделаю! – поклялась она.
– Надо идти, – прервала ее клятву Хекау. – Я уверена, ты все сделаешь так, как обещала.
Втроем они вышли из пещеры, под палящие лучи полуденного солнца. Ра еще плыл по небу в лодке Атет, освещая мир своим ярким сиянием. Вскоре, он пересядет в Сектет, и поплывет в объятия богини, протягивающей ему свои руки с запада.
Тиа знала, что у Дома Жизни их ждет повозка. Ия-Иб и Хекау отправятся в Чени, где находится храм Амаунет-Ра, уже без нее. Тиа же останется здесь, вступать в наследство.
Путь проходил через рынок, очень шумный сегодня, по случаю приезда в Абджу самого фараона. Народ толпился, все ждали возвращения царя из Дома Имен-Ра, где тот провел всю ночь в молитвах и почестях, в благодарность за счастливую жизнь на земле Та-Кемет.
