— Может договоримся? — Я с трудом села. Руки-ноги тряслись, а голова раскалывалась, как с похмелья. — Чего сразу по голове бить?
— Договорилась уже! Рот закрой! — Дэн не миндальничал со мной. — Забыла, как нагрешила?
— Чем? Все ходы записаны, и я чиста, как снег в полях. Впрочем, в жизни всегда есть место подвигу. Конни четко подставил меня.
— Это ты не нам сейчас будешь рассказывать.
Машина остановилась, и Волк развязал узел на моем затылке. Его серые глаза смотрели плотоядно, и я не понимала, можно ли вновь зачислить его в союзники. Воспоминания о жарких прикосновениях затуманивали разум. Кровь прилила к щекам, а низ живота свело судорогой. Уголки губ Волка дрогнули. Всего на долю секунды я увидела того парня, который являлся мне во снах. Ласкового, сильного, смелого, способного заслонить меня от любой беды.
Дэн открыл дверь и за шкирку выволок меня из машины. Фонари не горели, но по редким освещенным окнам девятиэтажек я поняла, что меня привезли в один из спальных районов. Похоже, на север города. По моим подсчетам шел второй час ночи, потому и на улице ни души, даже самые запоздалые собачники уже спали. Звать на помощь — себе дороже. Около двери мусоропровода скучковалась за день гора пакетов мусора. В подъезде воняло сыростью и мочой вперемешку с табачным дымом. Мы молча поднялись на лифте. Дэн, широко расставив ноги, пялился на меня, как на кусок мяса в магазине. Волк, прислонившись к стене, изучал раздавленный окурок на полу. Дверь квартиры на последнем этаже открыл короткостриженый светловолосый мужчина в одних джинсах.
— Какая хорошенькая! — Я ощутила на плечах силу его жилистых татуированных рук. Он прижал меня спиной к стене, и от одного взгляда холодных как прорубь глаз рана под лопаткой заныла. — Жалко резать даже. Но мы сначала развлечемся.
— И вам добрый вечер, — я старалась выровнять дыхание: «Пробивает специально, гад, до сердца».
— Оставь ее пока, Дрон, — раздался насмешливый голос.
Из кухни шагнул мужчина лет сорока с зализанными назад черными волосами. Ладно сшитый костюм-двойка сидел на нем как влитой, на шее поблескивала золотая цепь толщиной с палец.
— Здравствуй, Кэнди! Проходи, гостьей будешь.
— В гости по своей воле ходят, а не в наручниках.
— Это смотря к кому, сударыня, — он кивнул Волку, и тот тут же освободил мои руки.
Я потерла покрасневшие запястья и обвела взглядом маленькую прихожую. Старые обои на стенах с масляными пятнами около выключателя, облупившаяся краска на косяках, рваный линолеум, неровные стопки запылившихся книг великих классиков на полке, гардеробная с треснутым зеркалом. Съемная хата. Я принюхалась: травкой так и балуются. Выйти из этой квартиры нужно вместе с боссом, иначе меня отсюда вынесут в мешке. Может, даже не в одном».
— Как могу к вам обращаться? — я послала Князю улыбку Моны Лизы.
— Обращаться к тебе буду я, — недружелюбный авторитет вернулся в кухню, послав мне кривую ухмылку.
— Дрон, мы останемся? — Волк бросил на меня восхищенный взгляд, и я поняла, что это по-прежнему единственная брешь во вражеском окружении.
— Конечно, оставайтесь, — облизнула я пересохшие губы и умоляюще посмотрела в его серые глаза. — Кто же меня потом до дома проводит? Вы такой высокий, красивый, сильный.
Дрон удивленно изогнул бровь, и двумя пальцами со сбитыми костяшками взял меня за подбородок:
— А кто тебе сказал, что ты туда вернешься? Двигай на кухню, — он подтолкнул меня вперед. — Что, Волк, я слышал ты запал на эту девочку? Еще пощупаешь ее за буфера. В комнату идите пока.
