Рэмеи настроилась на ожидание. Как бы ни ждали её здесь, какими бы срочными ни были её вести – эльфы ничего не делали быстро, и каждое официальное действие требовало многоэтапного согласования. То, что пир в честь прибытия посольства назначили уже на следующий день, было чрезвычайно дружественным жестом. Ну а в этот вечер прибытия изысканную традиционную трапезу из свежепойманной дичи, тушёной с овощами по сезону, подали в покои.
Воду для омовения принесли быстро, со всем уважением к рэмейским традициям. А пока Иарит смывала дорожную пыль и морскую соль, которая после путешествия, казалось, уже просто въелась в кожу, молчаливые служанки накрывали на стол. Леди посол считалась высокой гостьей самой Пресветлой, стало быть, можно было не бояться яда в вине и пище. Хотя, в Данваэнноне никогда не знаешь наверняка, и всевозможные противоядия рэмеи предпочитала иметь при себе. Да и тело своё она тренировала под руководством целителей не просто так – привыкание к ядам было мучительным, но стоило того.
Иарит усмехнулась своему отражению в высоком зеркале, расчесала мокрые волосы и натянула длинную светлую тунику из тонкой шерсти, не сковывавшую движений. Удобно и тепло. По эту сторону гор было значительно прохладнее.
Сегодня можно было не усердствовать с нарядами – к ней никто не присоединится, кроме доверенной служанки. Да и ту Иарит отправила перепроверить, надёжно ли заперты засовы на сундуках с дарами, и ничего ли не потерялось по дороге.
Посол вышла из спальни в гостиную. Покои были более чем достойны её высокого положения. Деревянная мебель была украшена тонкой резьбой, стены – гобеленами, которыми славились эльфийские мастерицы, и даже занавеси на больших окнах украшала вышивка с любимыми здесь растительными мотивами. Светловолосые девушки в почти одинаковых струящихся нарядах нежно-сиреневого цвета почтительно поклонились ей, как по команде.
– Благодарю, можете идти, – с лёгкой улыбкой проговорила им Иарит по-эльфийски.
В неофициальной обстановке она предпочитала уединение, чтобы как следует обо всём поразмыслить, и не любила, когда ей прислуживают за столом, если дело было не на пиру. Это только отвлекало от стройного потока мыслей.
Девушки, поняв, что в их помощи не нуждаются, растерянно переглянулись и потянулись к двери. Рэмеи села в резное кресло, окинула взглядом многочисленные блюда, справиться с которыми без помощи своих воинов вряд ли смогла бы. Краем глаза она увидела, что одна из эльфей задержалась, притом что дверь уже мягко захлопнулась за остальными.
Иарит ничем не показала своей настороженности. Тонкое лезвие было спрятано под туникой – крепилось ремнями к ноге. Достать его в случае нужды было совсем нетрудно – гораздо быстрее, чем кликнуть стражей с порога.
«Годы и последние события впрямь сделали меня чересчур подозрительной», – подумала рэмеи и изогнула бровь, выжидающе глядя на девушку.
Эльфея вдруг приложила тонкий палец к губам и провела ладонями по лицу. Точно рябь пробежала по поверхности воды, и воздух дрогнул, смещая зримое. Каскад светлых волос потемнел, завиваясь крупными кольцами. А когда эльфея отняла ладони – на Иарит смотрело прекрасное лицо без возраста. Эти точёные черты и взгляд тёмно-зелёных глаз, хранящий тайны зачарованных чащоб, знал, наверное, каждый в Данваэнноне.
Ллаэрвин Тиири Серебряная Песнь, мать народа наследников фэйри, Пресветлая королева Данваэннона. Само волшебство изумрудных холмов и тенистых лесов, воплощённое в образе хрупкой женщины.
