К полудню они углубились в тайгу километров на семь.
– Деда, а мы ночевать в лесу будем или к дяде Саше пойдём?
– А тебе как бы хотелось? – Иван Данилович не подал и виду, что догадался, куда клонит внук, ведь у того в лесоохотничьем хозяйстве подружка закадычная имелась – дочь егеря, девчонка-сорвиголова.
Алёша призадумался. Дед говорил, что, в первый раз ночуя в тайге, даже самый храбрый человек волей-неволей страх испытывает: то где-то рядом ветка неожиданно хрустнет, то причудятся чьи-то шаги или звуки непонятные. Переборешь свои страхи, тогда все последующие разы ночь коротать будешь настороже, но без опаски. Бывалому же таёжнику под каждой раскидистой елью дом уготован, главное – правильно место выбрать и до наступления ночи успеть шалаш соорудить. Он и от палящего солнца, и от холода защитит, укроет от сильного дождя и ветра. Соорудил жилище – разжигай нодью и коротай себе ночь, сил набирайся да одежду суши, если надо. Алёше ещё ни разу не доводилось в лесу ночевать, и в данном случае неизвестность больше пугала, чем манила. Опять же, у дяди Саши (у егеря, значит) со дня рождения Риты в гостях не были. Так что, если сказать деду о том, что соскучился, может быть, не сочтёт за труса.
– Давай у дяди Саши переночуем. А то когда ещё погостить доведётся? – грустно ответил Алёша, потупив глаза.
– И то правда. – Дед приобнял внука, почувствовав, как заходится сердце в груди (действительно, когда ещё доведётся – два месяца учебной четверти впереди). – А я рассказывал тебе, что, когда давеча на пяток минут к Антиповым заглянул, Рита на меня разобиделась? «Почему, – спрашивает, – один пришёл? Ежели ты, дядя Ваня, ещё раз без Алёшки заявишься – на порог не пущу!» Представляешь? Так и сказала! Ай да девчонка! А вы дружите, ничего постыдного в этом нет. А там, глядишь, дружба ваша в любовь перерастёт.
– Деда!
– А чего?! Всякое в жизни бывает. Вот мы с бабушкой твоей до свадьбы почитай сызмальства знались и потом ещё четверть века душа в душу прожили. И ничего.
Дойдя до звонко журчащего ручейка, решили устроить привал с обедом. Упитанный вяхирь10, подстреленный полчаса назад Алёшей, так и просился в котелок. И пока внук собирал хворост, Иван Данилович решил незаметно осмотреться. Чутьё фронтового разведчика и бывалого охотника подсказывало, что за ними кто-то идёт. Идёт осторожно, крадучись, не проявляя агрессии. До поры с этим можно мириться. Но лучше упредить нападение зверя, чем, будучи застигнутым врасплох, от него отбиваться. Не за себя – за ребёнка боязно. Если это медведь (не приведи господи), то стоит избегать встречи с ним. Обозначив своё присутствие, хозяин тайги намекает человеку о том, что тот должен уйти с его территории. Дурак останется, умный уйдёт.
– Алёша, пойдём-ка вон под теми деревьями грибов пошукаем. – Мужчина, беззвучно зарядив ружьё патронами, снаряжёнными пулей Бреннеке, и взведя курки, взял внука за руку, с опаской озираясь по сторонам.
Не сделав и пары шагов, они услышали душераздирающий визг маленького зверька, полный нестерпимой боли и отчаяния.
«Не косолапый, и то ладно!» – с облегчением выдохнул Иван Данилович.
– Деда, это волчонок? – Алёша кинулся было на вой, но рука деда стиснула его ладонь ещё сильнее.
– Никогда, слышишь, никогда не вздумай подбегать сломя голову к волчонку. Попал ли он в беду, или тебе просто захотелось его потискать, что бы ни случилось – стой, где стоишь. А лучше развернись и уйди. Ты понял меня? – Дед говорил вкрадчиво, глядя в широко раскрытые глаза внука. – Рядом с ним может оказаться мать. И горе тому, кто посмеет приблизиться к её малышу. Ей не объяснишь, что ты хороший мальчик и не собираешься обижать её кроху.
