– Здравствуй, Иван Данилович! Как дела?
Старик вздрогнул, услышав мужской голос, оглянулся. Никого, только он и волк, и у того пасть не открывается.
– Да не вертись, ты слышишь мой голос у себя в голове.
– А как… вот это вот… у тебя…
– Потом расскажу. Привыкай, теперь мы будем часто видеться. Что нового?
– Да всё в порядке, не переживай, бегает уже твоя кровиночка. И аппетит… дай бог каждому!
– Её зовут Марго.
– Красивое имя.
– Я вам гостинец принёс, у крыльца лежит. Два часа назад он ещё бегал.
– За гостинец спасибо! Да только ни к чему это. Нешто я ребятишек не прокормлю?
– Тебе сейчас некогда по тайге шастать – детей полон дом, да и погоды нынче промозглые стоят. Поберечься тебе нужно.
– Поберечься… – задумчиво пробурчал старик, почесав за ухом. – Слушай…
– Ладно, пойду я. – Видимо, волк догадался, о чём собирается спросить мужчина, и, не желая продолжать разговор, встал и подошёл к калитке.
Иван Данилович медлил, положив руку на засов.
– Вчера в лесу нашли труп мужика из соседней деревни. Говорят, тело по частям собирали. Старики бают, дескать, это хозяин тайги его за браконьерство наказал. Не знаешь, чьих рук дело? Вернее, клыков.
– Знаю, отчего ж не знать. В капкане, что он установил, пострадала моя дочь, а он – он получил по заслугам.
– Не великовата цена?
– Великовата, тут ты прав, но он не оставил мне выбора.
Ухмыльнувшись, старик распахнул калитку и посторонился, пропуская волка.
Волк продолжал наведываться раз в четыре дня, ближе к полуночи, заглядывал в окна и, убедившись, что с его детёнышем всё в порядке, оставлял на крыльце очередной гостинец, избегая контактов.
Три недели лечения пролетели как один день. Как и было обещано, дед с внуком вернулись на поляну в сопровождении исцелившейся и даже немного подросшей Марго, которая всю дорогу бегала и скакала вокруг Алёши, пытаясь отвлечь его от дурных мыслей и подбодрить. А у мальчишки в преддверии скорой неминуемой разлуки настроение было так себе. Да чего там – паршивое оно было. Он даже повздорил с дедом, который твёрдо стоял на своём и не соглашался оставить её дома. Всю дорогу внук воротил от деда лицо, пряча глаза, полные слёз. Чем дальше они углублялись в тайгу, тем стремительнее таяла надежда мальчишки на то, что дед передумает.
Едва они ступили на поляну, им навстречу вышел волк-отец. Алёша, вытаращив от испуга глаза, вжался в деда.
– Не бойся, он не тронет.
Марго бросилась к отцу. Радостно скуля и повизгивая, она тёрлась о его ноги, прыгала на него, а когда он, повинуясь отцовским чувствам, подыграл ей, позволив свалить себя в траву, запрыгнула на него и, обхватив лапами шею любящего родителя, затихла, утонув в его шерсти, слившись с ним воедино.
– Видишь, у неё есть семья. Как же можно их разлучать? А ты обиделся на меня. Пойдём домой.
– Подожди… Марго! – Алёша вышел в центр поляны и опустился на колени.
Марго подбежала к нему и, встав на задние лапы, положила передние ему на плечи. Алёша достал из кармана куртки и надел себе на шею кожаную тесёмку с амулетом, точно такую же повязал вокруг шеи Марго и крепко обнял, зарывшись носом в её густую шерсть, приятно пахнущую домом.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Марго в ответ несколько раз лизнула его в лицо. Вот зачем она это сделала? Слёзы в два ручья хлынули из глаз мальчишки. Ещё раз крепко обняв её, встал и, не разбирая дороги, побежал прочь от этого злосчастного места.
