– Да. Наверное. А разве он не был им?
– Это он перед бабами-дурами мог сколько угодно изображать из себя крутого! Я-то сидел вместе с Олегом в одном СИЗО и знаю, что он из себя представляет. Чмо он полное! Только такой дурак, вроде меня, и мог принимать его всерьез. Да и то недолго. Жаль, что прозрение мое оказалось слишком горьким…
Пятнадцать лет тому назад, будучи еще совсем молодым человеком, Игнат – так звали мастера – учился в художественном училище, имел любимую девушку и считал себя если и не самым счастливым человеком на свете, то, по крайней мере, входящим в первую десятку таковых.
Но все его счастье вдруг внезапно и страшно, как-то в одночасье, взяло и рухнуло. Надо сказать, что в юности Игнат знал Олега недостаточно хорошо. У них была некоторая разница в возрасте. Олег был старше на несколько лет. И поэтому молодые люди практически не общались друг с другом.
Тем больше удивился Игнат, когда брат лучшей подруги его невесты обратился к нему с предложением. Игнат приехал домой на короткие студенческие каникулы. А Олег словно только его и ждал. Олег был старше Игната, и вначале тому польстило его внимание. Но, услышав, чего хочет от него Олег, художник пришел в ужас.
– Слепи мне по-быстрому какого-нибудь мужика в сюртуке. И лысого. Урода с маленькой головой. Только чтобы сходство с нашим боцманом имелось.
Игнат знал, о каком боцмане говорит приятель. Этот памятник стоял на площади и был городской гордостью.
– У меня уже заказчик на статую имеется, «зелеными» готов заплатить, – шептал Олег на ухо юноше. – Но чтобы раньше времени тревогу не подняли, нужно замену подсунуть на постамент.
– Это невозможно! Мне никогда не отлить точную копию.
– Точную и не надо.
– Да и материала нет! Бронза нужна…
– Краской покрась! И отливать ничего не понадобится. Из гипса статуй этот вылепишь, сверху красочкой покрасишь – никто его от настоящего и не отличит! Думаешь, к этому чудищу кто-нибудь приглядывается? Я до сих пор в шоке, что нашелся дурак, который захотел этакое страхолюдство у себя в саду поставить! Но клиент платит реальные бабки, а значит, мы должны ему угодить. В общем, так. Ты лепишь, я заменяю. Деньги – пополам!
Излишне говорить, что деньги бедным студентам нужны всегда. Да и сама затея вначале показалась Игнату в чем-то даже забавной. А еще ему льстила мысль, что хоть недолго, но люди будут любоваться именно на ЕГО рук произведением. И Игнат согласился.
– Трудно объяснить, чем я руководствовался, принимая это предложение. Уж точно, что не здравым смыслом.
Однако договор был заключен, и Игнат принялся за дело. Талант не подвел мастера и на этот раз. Памятник получился – не отличишь от оригинала. И, как утверждал Олег, в чем-то он был даже лучше.
– Засветло, но уже после шести вечера, мы огораживаем памятник дощатым заборчиком и распускаем слух, что тут будут укреплять основание. А когда стемнеет, подъезжаем на грузовичке, производим замену, и адью! Никто из случайных свидетелей не удивится, зачем памятник сначала поднимают, а потом ставят на место. Ясно же, укрепляют основание памятника.
– А почему именно после шести?
– Потому что администрация и всякие там чиновники, которых могут заинтересовать наши манипуляции с памятником, сидят в своих кабинетах до шести часов вечера. После окончания своего рабочего дня никто из них не станет суетиться из-за какого-то памятника. Отложат до завтра. А заборчик мы в ту же ночь уберем. Дескать, все укрепили, больше возиться тут нечего.
