Берегите солнце - страница 28

Штатский одобрительно кивнул, но выражение лица, строгое и суховатое, не изменилось. Капитан войск НКВД подсунул мне книгу с разграфленными листами.

– Распишитесь. Вот здесь и вот здесь…

Я расписался.

– Перенесите на свою карту район ваших действий, – сказал майор Самарин. – Постановление прочтите всему батальону, после чего немедленно приступайте к выполнению задания.

– Слушаюсь, – сказал я.

Майор улыбнулся и мягко, но настоятельно попросил:

– Пожалуйста, отличайте обыкновенных граждан от злостных нарушителей порядка. Комиссар, вы меня поняли?

– Так точно, понял! – откликнулся Браслетов, вскакивая.

– О месте вашего нового штаба немедленно сообщите мне, – сказал майор Самарин.

Человек в штатском провел ладонью по узкому усталому лицу, с минуту посидел с закрытыми глазами, затем рывком встал.

– Желаю удачи, капитан, – сказал он резко и двинулся к двери, больше не взглянув на меня; на ходу надел фуражку. – Куда теперь? – вполголоса спросил он у майора.

– В Сокольники, – тихо ответил Самарин.

Я хотел проводить их до машины, но штатский остановил меня.

– Занимайтесь своими делами.

Мы остались втроем. Лейтенант Тропинин, склонившись над картой, изучал район будущих действий.

– Ничего себе миссия… – проворчал он, покачав головой. – Трудно придется, товарищ капитан. Мы едва ли охватим такой район.

Браслетов, распрямившись, сказал спокойно и убежденно:

– При чем тут «едва ли», товарищ лейтенант? Приказано охватить – значит, должны.

– Понятно, товарищ комиссар, – отозвался Тропинин и искоса, с иронией взглянул на расхрабрившегося Браслетова. – Я думаю, товарищ капитан, штаб батальона следует перевести вот сюда, на Малую Бронную, в помещение Пробирной палаты. Это почти в центре нашего района, и помещение подходящее.

– Помещение хорошее, это верно, – подтвердил Браслетов. – Я его знаю.

Я взглянул на карту и согласился с Тропининым.

– Пусть будет так. На месте решим окончательно. Соберите бойцов в коридоре. Срочно.

Батальон был выстроен в три длинные шеренги. Тусклая лампочка горела в дальнем конце. Я вынул из кармана листок с постановлением Государственного Комитета Обороны. Чертыханов светил мне фонариком. Я стал читать:

– «В целях тылового обеспечения города Москвы и укрепления тыла войск, защищающих Москву, а также в целях пресечения подрывной деятельности шпионов, диверсантов и других агентов немецкого фашизма Государственный Комитет Обороны постановил:

Воспретить всякое уличное движение как отдельных лиц, так и транспортов с 12 часов ночи до 5 часов утра, за исключением транспортов и лиц, имеющих специальные пропуска от коменданта г. Москвы, причем в случае объявления воздушной тревоги передвижение населения и транспортов должно проходить согласно правилам, утвержденным Московской противовоздушной обороной и опубликованным в печати.

Охрану строжайшего порядка в городе и в пригородных районах возложить на коменданта города Москвы, для чего в распоряжение коменданта предоставить войска внутренней охраны НКВД, милиции и добровольческие рабочие отряды.

Нарушителей порядка привлекать к ответственности с передачей суду военного трибунала, а провокаторов, шпионов и прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка, расстреливать на месте…»

Бойцы внимательно выслушали постановление. Никто не проронил ни слова. Я сказал:

– Батальону приказано охранять спокойствие и порядок в районе Красной Пресни, Тверского бульвара и Садового кольца на отрезке между площадями Восстания и Маяковского, куда батальон немедленно отправляется. Командиры взводов получат инструкции и указания на месте.