- Позволь представить тебе мою спасительницу: Наталья. Помнишь, я вчера рассказывал? - сказал Игорь.
После того, как все были друг другу представлены, Игорь отодвинул стул для Наташи:
- Присаживайтесь к нам.
- У нас заказан столик, - с некоторой гордостью ответила она.
- А, может быть, мы тогда присоединимся к вам? - масляно улыбаясь, предложил Щекочихин. - Вы не будете возражать?
- Отчего же, - ответила Наташа и улыбнулась. - Тоже любите Чайковского?
Игорь зачем-то соврал:
- Да. Очень.
Положа руку на сердце, ему не хотелось признаваться, что они с коллегами решили посидеть в баре в двух шагах от гостиницы после занудной конференции и плохих новостей. Но посиделки не сложились: не выдержав звуков классики, парни быстренько разбрелись, кто куда, и остались лишь они с Костей.
К слову сказать, Игорь совсем недавно перешел из маркетинга в отдел продаж, и найти общий язык с сейлзами оказалось непросто: у них были другие интересы, уровень культуры, грубоватые порядки и армейские шуточки. Среди продажников Калганов чувствовал себя, как скрипач в гуще разбитных чубастых экскаваторщиков, но чтобы получить выгодный контракт за границей, ему нужно было продержаться здесь молодцом хотя бы год и показать хорошие результаты. Поэтому Игорь готов был потерпеть и усиленно вливался в коллектив. Впрочем, все это было так неромантично...
Увы, подвыпивший Щекочихин не позволил создать нужную иллюзию.
- Ахахах, вы решили, что мы тоже на балет, да? Нет уж, извольте. Под Чайковского коньяк идет особенно хорошо, а еще лучше водочка! - радостно заявил он и подхватил бутылку со стола. - Пока народ накачивается классикой, мы тут с товарищем накачиваемся кое-чем покрепче...
Наташа с Олей посмотрели на него, как на умственно отсталого, а Игорю сразу захотелось отодвинуться от коллеги. Чтобы как-то исправить впечатление, Калганов заметил:
- Щелкунчик Чайковского неподражаем. Есть в этой музыке что-то волшебное.
- Правда. Она такая светлая, что рождает в сердце любовь, - сказала Наташа и тут же покраснела до самых ушей.
- О дааа, любофффь! - с видом демона-искусителя прищурился Щекочихин.
- К людям любовь, к людям. В широком понимании этого слова, - поспешила вставить Олька.
Лицо Щекочихина расцвело в смачной гримасе. Почувствовав, что тот выдаст сейчас какую-то несусветную пошлость, Игорь поспешил обратить внимание на возмущенные возгласы из очереди у стойки:
- Забавно, впервые встречаю такое редкостное сочетание приличного бара и школьного буфета!
- Да, но в школьном буфете не подавали чизкейков и бутербродов с красной икрой, - улыбнулась Наташа и подвинула блюдо с бутербродами к мужчинам: - Угощайтесь, пожалуйста.
Щекочихин тут же накинулся на закуски:
- Икорочка...
- Зато какие в нашем буфете были сосиски в тесте! - вспомнила Олька.
- И бутерброды с кабачковой икрой, - смеясь, сказала Наташа.
- А я больше всего любил пирожки с ливером, - признался Калганов. - Один Бог знает, что туда клали, но было ужасно вкусно. Отчего-то сейчас их днем с огнем не сыскать.
- А Наташа такие умеет готовить, только вкуснее, - голосом Лисы Патрикеевны сообщила Олька.
- Да, пирожки у вас замечательные, - заметил Игорь и спохватился: - А я вас так и не отблагодарил.
- Ну что вы, - засмущалась Наташа.
- Позвольте хотя бы угостить вас, - засуетился Игорь. - Что бы вы предпочли: шампанское, вино, возможно, коньяк? Официант!
