Воскресным утром Ника, привыкшая вскакивать, как только открывала глаза, неожиданно для самой себя решила поваляться в постели… И вдруг до нее донесся негодующе-взволнованный голос мамы.
– Не может быть! Все, о чем я сейчас узнала, плоды твоего богатого воображения, вызванные ревностью! Успокойся! В таком состоянии можешь наделать много глупостей, о которых будешь жалеть всю жизнь!
Вскочив с постели, быстро проскочив узкий коридор, разделяющий их комнаты с сестрой, Ника присела и припала ухом к двери…«Что там стряслось? Почему Рисс плачет?» – с большими предосторожностями она приникла к замочной скважине. Первое, что бросилось ей в глаза, это расстроенное лицо мамы, пошедшее красными пятнами и зареванное лицо сестры. В порыве сострадания Ника схватилась за дверную ручку и тут же отдернула руку.
«Ника, не будь ханжой! Притворство – хуже измены! Все, что там происходит, связано с Сергеем… Ой! А что если он попал в автомобильную катастрофу, или его убили бандиты?»
Покрываясь потом, она рванула на себя дверную ручку, но дверь была заперта.
«Что же это такое? Совсем с ума спрыгнули!» – прошептала Ника, ошалело уставившись на дверь.
«Ну и черт с вами! Так мне и надо! Нет, так вам и надо! Вы сами оказали мне огромную услугу. Теперь не нужно притворяться, играя роль оскорбленной сестры! Я хотела помешать их свадьбе! Но для этого нужно было изворачиваться и лгать. Судьба распорядилась по-своему. „Развязала“ мне руки. Хотя с самого начала я знала, что Рисс и Сергей не пара. Это еще раз подтверждает, что я была права… И все же, зачем они заперли дверь? Интересно кто – мама или Рисс?.. Только не Рисс. Значит, мама. Но почему, почему она так со мной поступила? Неужели догадалась о том, что я задумала. Но как?.. Как, как?.. На то она и мама. Кто как не она знает, на что способна ее младшая дочь… Милая мамочка! Я прекрасно осознаю, что ты хотела оградить меня от себя… „Вот и хорошо, что понимаешь, умница ты моя“. Тогда какого черта ты, Ника, строишь из себя обиженную судьбой овечку… А если честно, то мне их обеих жалко. Рисс моя сестра… Дорогая моя мамочка, я догадываюсь, что тебе со мной не очень-то и повезло! А вот мне наоборот! Родная… Я тебя очень люблю! И Рисс люблю тоже. Но это никак не повлияет на мое решение…».
Бросившись на постель, Ника зарылась лицом в подушку… «Как им только не стыдно!.. Заперлись, как будто я…». Обида обрушилась на девушку с новой силой, вытеснив из ее сердца чувство любви к ним обеим… «Что они себе позволяют? Сколько времени я должна здесь сидеть в изоляции?»
Вскочив на ноги, она снова подбежала к запертой двери.
«Все! Хватит!.. Эту сырость Рисс развела надолго! Хотя все и так понятно! Сколько можно переливать из пустого в порожнее!» – схватив подушку, Ника в сердцах швырнула ее о стену. «Ну а дальше-то что?» – размышляла она… Нужно немедленно прекратить этот садомазохизм (недавно прочитанное ею слово), который закончится тем, что у мамы подскочит давление». Вскочив на ноги, девочка снова подбежала к двери и с силой рванула ручку на себя. Дверь не поддавалась. «Сейчас я устрою такое «представление», что мало вам не покажется!.. Только нужно сначала найти что-то тяжелое, чтобы открыть эту проклятую дверь»
Ее взгляд задержался на старинном подсвечнике. Зажав его в руке, девушка пулей вылетела в коридор. Дверь в комнату сестры неожиданно оказалась открытой. Возбужденная Береника, не успев сообразить, что произошло, проехалась на пятках по натертому до блеска паркету и, не удержав равновесия, свалилась прямо под ноги сестры с зажатым в руке подсвечником, который в ярости запустила в открытое настежь окно… Мать и Рисс с криком бросились к окну, опасаясь, что запущенный Никой «бумеранг» раскроил какому-то случайному прохожему голову. А она продолжала сидеть все в той же позе и спокойно созерцать эту дурацкую, на ее взгляд, сцену.
