- Здравствуйте, Мария Владимировна, - улыбнулась мама. – А Кирилл Дмитриевич дома?
- Дома, - кивнула домработница, слегка хмурясь. – Скажите, а… а вот эта очаровательная девушка она?..
- Моя дочь, - ответила мама, понимая, о чем хотят спросить.
- Ой! – воскликнула женщина, прижимая руки к груди. – А… а разве она у вас еще не маленькая?
- Ну, для матери ее ребенок всегда будет казаться маленьким, - снисходительно улыбнувшись, ответила Родионова Елена.
- Но нет, ей уже двадцать три года исполнилось – большая девочка.
- Ой, что будет! – схватилась за голову Мария Владимировна. – Он же думал, что еще совсем ребенок! Ой, что делать-то? А комната? А куклы и нянь… Охо-хо!..
Мама тут же нахмурилась, а я удивленно вскинула бровь. Я – ребенок? Ну-ну…
- Какие-то проблемы?
- Даже и не знаю, - пожала плечами домработница Бессонова. – Кирилл Дмитриевич говорил, что прибудет ребенок, вот я и… Ох… Он ведь не знает! – всплеснула женщина руками. – Вот ведь балда!
Честно говоря, я сильно удивилась, как она назвала хозяина дома. Не каждый позволит прислуге такое обращение к себе. Что же Бессонов за человек-то такой? И вообще, сколько ему лет? Наверное, такого же возраста, как и мои родители. Точно, они одногодки.
А домработница меж тем в ужасе спохватилась:
- Да что же это, совсем я на старости умом повредилась. Проходите, не нужно стоять на пороге. А я как раз доложу о Вашем прибытии.
Войдя в просторный и дорого обставленный дом, Мария Владимировна тут же проводила нас в уютную гостиную с большим камином, а сама удалилась – видимо, пошла сообщать хозяину о нашем появлении в его хоромах.
Хмыкнула, присев на обитый темно-синим бархатом диван и огляделась: дорогие светло-серые обои с затейливым узором на стенах, картины в золоченых рамах, античные вазы, резные столы, на одном из которых разместились спиртные напитки, а на другом шахматная доска с ювелирным изыском вырезанными фигурками из какого-то камня, дорогая мебель, шикарная люстра из хрусталя, а на полу огромный, расшитый причудливыми узорами, ковер.
- Да-а, - протянула я, слегка хмурясь, - я словно в музей попала.
- Лера, - одернула меня мама, покачав головой. – Ты же в гостях, веди себя прилично.
Вздохнула, но спорить с ней не стала – нервы нужно беречь… ее.
Через некоторое время в гостиную пришла Мария Владимировна и виновато произнесла:
- Приношу свои извинения, но у Кирилла Дмитриевича в последний момент появились безотлагательные дела, поэтому он распорядился мне разместить нашу гостью. Сам же он покинул особняк на неопределенное время.
- А… он ничего больше не передал? – с надеждой в глазах поинтересовалась мама, явно занервничав.
- Нет, - отрицательно покачала головой домработница. – Валерия, - теперь уже обратилась ко мне, - прошу вас следовать за мной в вашу новую комнату.
- Мам? – обеспокоенно обратилась к самому дорогому и близкому мне человечку. – А ты?
- За меня, доченька, не переживай, - попыталась она успокоить меня, но по ее взгляду я видела, что ей не по себе, может, даже страшно.
- Я не останусь тут без тебя!
- Лера! – чуть повысила голос Родионова-старшая. – Послушай меня внимательно, хорошо? – я кивнула, соглашаясь. – Девочка моя, ты должна остаться под защитой Кирилла Дмитриевича, понимаешь? – как маленькой разъясняла мне. – Он хороший человек и тебя не обидит, а я пока вернусь домой и улажу все с твоим отцом. Не переживай, я вернусь к тебе. И запомни, родная? Ты – самое ценное, что у меня есть, и я тебя безумно люблю!
