— Что?!
— Описалась… и он передумал меня…, ну, в общем, вы поняли. Вот такая стыдоба.
— И все-таки уринотерапия действенная штука. Надо взять на вооружение, — облегченно выдохнул Игорь, садясь ко мне на кровать.
— Сказала на свою голову, дура! Теперь будете издеваться до конца моих дней за этот позор?
— Ничего стыдного и позорного здесь нет. Если бы меня захотели трахнуть в задницу, я бы еще в довесок и обосрался, не говоря уже о том, что до этого бы обмочился, — хихикаю в ответ на его реплику, а потом осознаю, что ему совершенно не смешно.
— Так он меня, наверное, хотел традиционно, а не…
— Я тебя удивлю, Олеся, но со мной традиционно бы не получилось, у меня нет того, что есть у тебя. И вообще суть не в этом. А в том, что я бы испугался ничуть не меньше тебя. Чего здесь стыдиться? Страх — это нормальная человеческая реакция, не имеющая никакого отношения к полу и возрасту.
Смотрю на него и не понимаю, что хочу сделать. То ли ударить за то, что такой умный, то ли обнять за то, что отнесся весьма человечно. Я бы сказала, даже слишком человечно. И это странно.
— Ладно, поспи немного. Хочешь сегодня вечером заберем вещи, ну или я отвезу тебя в коммуналку, и переночуешь там?
— Сегодня заберем, — выпаливаю я, совершенно не задумываясь.
— Хорошо.
— Спасибо.
— За что?
— За все.
Игорь лишь пожимает плечами, и молча выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь. Опускаю голову на кровать и почему-то неосознанно улыбаюсь, и дело точно не в выпитом ранее вине. Надо просто не искать проблем на свою задницу и принять с благодарностью то, что подкидывает мне жизнь.
Если бы я только знала, что меньше чем через полгода я по уши втрескаюсь в этого невозможного во всех смыслах мужчину, я бы сверкнула пятками хоть сейчас.
10. Глава 10
ГЛАВА 10
Положил записку под дверь спальни, а сам выбежал из дома, словно меня охватили языки пламени. Пройдя несколько шагов, понял, что вышел без верхней одежды и, несмотря на пронизывающий ледяной ветер, мне не холодно, более того, могу с уверенностью сказать, что мое тело полыхает. И это не результат внезапно возникшей простуды. Это чертова совесть вкупе с виной, которые сжирают меня, еще и, сука, сверху кислотой поливают. На тебе, Бессонов, сдохни уже.
Постояв минут пять под мелким моросящим дождем, смотря при этом в темные окна гостевой, ничего другого, как сесть в машину и поехать к Елене, я не придумал. Отвратительно, что какой-то бабе, так или иначе, я выворачиваю свою душу наизнанку. По-хорошему, мне надо ехать не к ней, а к Марине, только беда в том, что я снова боюсь туда ехать, но в этот раз не потому что боюсь, что ей стало хуже, а потому что страшно, что она меня осудит. Без слов и осмысленного взгляда осудит за то, что привел в наш дом какую-то девку, за то, что сказал, что не женат, да за все!
Не помню, как добрался до офиса и, собственно, до кабинета Елены. Та лишь окинула меня откровенно недовольным взглядом и буквально усадила в кресло.
— Игорь, если будете ходить с таким выражением лица, реально загребут в психушку. Осталось только взъерошить волосы и все — отправляем в стационар. Поверьте, вам там не понравится. Туалеты ужасные, да и контингент соответствующий. Вероятнее всего, своими разговорами вы оттуда выживете, если не всех, то большинство пациентов и работников, но унитазы, как и кровати ради вас не поменяют. Игорь, — Елена садится напротив меня, ставя стул так, что касается моих ног своими коленями. — По идее, в ответ вы должны были мне что-то ответить в вашем стиле. Случилось что-то страшное? — обеспокоенно интересуется она.
