Совсем немножко. Совсем чуть-чуть пожалею себя.
Бабушка меня не беспокоит. Но ровно до того момента, как к нам не заявляется Натаха. Я слышу ее голос, видеть никого не хочу, но Наташка все равно заходит в мою комнату.
– Привет! – произносит она так весело, что мне даже неприятно. – День-полдень, а ты валяешься!
Я молчу, сажусь на кровать и смотрю на довольное лицо подруги.
– Ух ты! Постриглась... – замечает Наташа, присматриваясь. – А ничего так, рваная стрижка, модненько, тебе идет. Сама? – Киваю. – А с ногами чего? – кивает она мне на колени, на которых небольшое покраснение от кипятка.
– Чай пролила, – отвечаю я.
Наташка садится рядом, обнимает меня за шею.
– Эх, Стаська... Я такую ночь провела! Сказочную... – вдруг заявляет она и кладет голову мне на плечо. – Все-таки чувства для секса важны. Ощущения другие...
Надо бы спросить, к кому это у Наташки чувства. А то не рассказывала она ничего такого... но мне... нет, не то чтобы не интересно, просто не до того сейчас. А подруга сама не говорит, значит, и спрашивать не стоит.
Наташа поднимает голову и, неожиданно переключая тему, спрашивает:
– Во сколько городские уехали?
А меня словно опять кипятком облили. С ног до головы. Я как будто опять там, в парке. А напротив ледяные голубые глаза. Руки, губы – я их чувствую на теле... Передергиваюсь и отвечаю:
– Не знаю...
Наташа хмурится.
– Шла я утром домой и решила в бабкин дом заглянуть. Дверь открыта и ключи на столе, – сообщает подруга. – Чего они вчера решили, не сказали?
Качаю головой.
– Ты с ними не общалась, что ли? Просто дала ключи? – удивляется Наташа. – Попросила же дом показать...
– Показала, – шепчу я.
– Ладно, – кивает Наташка и достает из кармана юбки телефон. Набирает номер и прислоняет трубку к уху. Даже я слышу механический голос из динамика: «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети...»
Я даже выдыхаю с облегчением. Знаю подругу – потянула бы меня с собой. А я что? А я бы снова не смогла отказать. Мне почему-то вдруг показалось, что я никогда не принимала решений сама – все время мною кто-то руководил. Нет, глупости в голову лезут. У меня есть бабушка, которая меня любит, есть лучшая подруга, которая поддержит, есть Митька, который терпит и ждет. Митька… Я хочу быть с ним, но как теперь?.. От одной мысли подкатывает тошнота. Но, может, это пройдет? Еще месяц почти до свадьбы – все забудется, все пройдет, отпустит. Или лучше признаться? И что я скажу? Просила тебя, Митя, подождать, а сама… с парнем, лица которого не помню?
Только глаза…
Эти глаза, полные льда и безразличной холодности…
8. Глава 7. Матвей
Яркий свет бьет в лицо. Да так бьет, что даже под закрытыми веками глазам становится больно.
– Матвей, вставай! Три часа дня! – слышу громкий голос отца. Надо же! Его величество само пришло меня разбудить!
Но мне по фигу. Башка трещит. И я переворачиваюсь на живот, утыкаюсь лицом в подушку, обнимая ее руками. Однако отец отступать не собирается, делает к моей кровати несколько громких шагов и... трясет меня за плечо... За больное, мать твою, плечо!
Я тут же переворачиваюсь на бок и хватаюсь за травмированную часть тела.
– Да пошел ты! – рявкаю я сквозь зубы.
– Ой, прости... – отец, видимо, вспоминает про травму. Присаживается рядом и неожиданно гладит меня по спине. Что за нах? Откуда эта нежность?
– Что тебе надо? – спрашиваю я, слегка отстраняясь.
