– Резван, ты можешь попросить местных опознать его?
Майор Хасанов кивнул:
– Конечно.
Отошел к группе сельчан, оживленно с ними заговорил. Борман тем временем осмотрел карманы убитого, но ничего, кроме запасной обоймы, ножа и сигарет, не нашел.
– Как сказали бы товарищи менты, у нас глухарь, – резюмировал он. – Вся надежда на местных.
С местными, похоже, Резван столковался. Они обступили тело со всех сторон и внимательно его осмотрели. После чего начали громко и основательно совещаться, то и дело повышая друг на друга голос.
– Что они говорят? – спросил Бурый. – Они его знают?
– Вроде бы да, – отозвался Резван.
– Нам бы точнее, – вставил Борман, поглядывая с высоты своего роста на Арзу, который, как старейшина, больше всех старался в разговоре.
– Надо подождать, – усмехнулся Резван.
– Только это и делаем всю жизнь, – проворчал Борман.
– Но он не из этой деревни? – спросил Глеб.
Резван покачал головой:
– Нет. Говорят, из той, что за горами.
– Какими горами? – завертел глазами Борман.
– Теми, – указал Резван на гору, которая своей плоской боковиной подпирала деревню.
– Похоже, – решила Алиса, – что мы так ничего и не узнаем.
– Тихо, – сказал Бурый, – кажется, дождались.
Высокое собрание затихло, и Арзу важно выступил вперед. Одной рукой он подбоченился, второй оперся на винтовку, как на посох. Подняв голову так, что борода задралась и встала горизонтально, он что-то громко и часто залопотал, показывая то на убитого, то на стоявших перед ним спецназовцев.
– Главное, что все понятно, – тихонько сказал Борман.
– Чш-ш, – прошипел Бурый. – Калмык, слушай.
Тот кивнул и подошел поближе. До того он держался в сторонке, охраняя периметр и присматривая по приказу Бурого за местными.
Арзу, выговорившись, замолчал и посмотрел на Резвана: переводи, мол.
– Арзу говорит, что это чужак, – спохватился Резван, – что он никогда здесь не бывал.
– Понятно, – кивнул Бурый. – Дальше-то что?
Арзу, правильно поняв командира группы, стал объяснять. На этот раз он говорил еще пространнее и несколько раз взмахнул рукой то на гору за деревней, то на одного из жителей, стоявших за его спиной несколько ближе остальных. Житель этот, худой и одноглазый, все время смотрел вниз, никак не реагируя на слова Арзу. Один только раз он поднял голову, ожег Бурого быстрым взглядом, и снова уставился в землю.
– Арзу говорит, – начал переводить Резван, – что Рахим видел его.
При этом он показал на одноглазого, который, услышав свое имя из чужих уст, тревожно вздернул голову.
– Тот еще волчара, – охарактеризовал его Борман.
– Угу, – отозвалась Алиса.
– Рахим был в деревне за горами два года назад и видел этого мальчика, – продолжал Резван. – Это Ваха, сына Валида Хожаева.
– Он не ошибся? – спросил Бурый. – Два года прошло.
Резван напрямую обратился к одноглазому Рахиму, минуя Арзу. Рахим затряс головой и что-то сказал, приложив руку к груди.
– Говорит, что не ошибся, – перевел Резван. – Это очень красивый мальчик, его трудно было не запомнить.
– Это правда, – согласилась Алиса.
Бурый глянул на Калмыка: правильно ли переводит Резван? Калмык кивнул: все верно.
– Ясно, – сказал Бурый. – Будем считать, что личность убитого мы установили. Теперь такой вопрос. Кому из полевых командиров он подчинялся?
– Боюсь, – сказал майор Хасанов, – на этот вопрос вы вряд ли получите ответ.
– Переводи, – приказал не слишком любезно Бурый, – а там посмотрим, что будет.
