Нилин хотел ответить «нет» и обвинить Халлика в том, что он много пьёт и бредит, но вспомнил вечерний инцидент с автомобилем, водителя которого он посчитал пьяным. А по сути, его просто столкнули с дороги.
– Слушай дальше, и не говори что я спятил. Есть версия, что они питаются негативными эмоциями; и есть еще одна версия – они не люди. Раньше тебе не говорили, потому что они касаются только Руслана. Но сейчас ты поехал по его делам и поэтому ты тоже рискуешь. Руслан не сказал тебе сразу, потому что он… короче, совсем не прав. Но сейчас это важно знать. Нилин, ты понял? Подумай обо всем хорошо, твоя задача никого не трогать, ни на кого не реагировать, найти собак и приехать к нам. Если есть опасения, нужна страховка или поддержка – пожалуйста, скажи. У нас мало людей, но что-нибудь придумаем. Альдо считает, что ты не должен был ехать один. Но в общем сейчас уже такая фигня получилась… короче, надо думать, как тебе вернуться. Давай я приеду.
– Я не понял, Руслан мне не доверяет?!
– Ты ни х…я не понял, Нилин! Демоны по дорогам ходят. Настоящие!
– Халлик, ты меня разыгрываешь?
– Нет. Я тебе на полном серьёзе говорю, что есть неизвестные странные типы, представляющие опасность. Как в кино про монстров, только они не в кино, а рядом с нами. Если тебе нужна поддержка – я приеду. Я спрашиваю потому, что тут три подроста, женщина и два маленьких ребенка, нас трое, и Руслан пока не боец. Плюс проблемы с полицией. То есть, по честному сказать, будет хорошо, если ты привезешь собак сам, но если ты чувствуешь угрозу или ещё что-то – ты должен сказать.
– Ты в своем уме, Томас? Это равносильно тому, что я должен тебе сказать, что мне страшно. Такого не будет.
– Вот ты упёртый, Нилин. Сказать, что страшно и принять меры – лучше, чем молча навернуться об этот страх. Нилин, давай без обид и левых понтов. Если ты чувствуешь тревогу, страх, опасность, ты должен доверять этим чувствам! Ты пройдешь только если ты чистый совсем и тебя ничего не цепляет! В любом случае, ты должен регулярно сообщать где ты.
– Я не верю тому, что ты говоришь, – сказал Нилин.
– Пошел в ж… пу, – Халлик бросил трубку. И Руслану сидящему рядом:
– Где ты его такого дубового нашел?
Руслан устало посмотрел на Халлика и перезвонил Нилину:
– Томас сказал правду.
– Почему ты не сказал сам?
– У меня бы получилось ещё хуже. Пожалуйста, будь осторожен, и если нужна поддержка или страховка – обязательно сообщи. Прости, что я не сказал раньше.
– Кто сейчас старший? – недовольно спросил Нилин.
– Сейчас сложная ситуация; каждый сам себе старший; все вместе и каждый сам по себе. Это не работа, Сергей. Это – моя просьба помочь. Мы столкнулись с такой силой, что я не могу действовать, как в армии. Не имею права. Я и так уже совершил очень много ошибок. Сейчас каждый решает сам. В любой момент каждый может выйти из игры чтобы отдохнуть, остаться живым или по любым личным соображениям. Эти проблемы связаны со мной, Алиса считает что с Ричардом. Я должен был тебя предупредить раньше. Предупреждаю сейчас. Это очень серьёзно. И опасно. Подумай. Сейчас не время для ложной гордости, жёсткости и демонстраций. Я очень тебя ценю, но я не знаю насколько ты готов к тому, во что мы вляпались.
И тут случилось нечто, что добило Нилина окончательно.
– Что вы развели сопли и его пугаете? Отдай мне телефон, – раздался молодой звонкий женский голос. – Это Алиса. Всё будет хорошо, Вы встретите собак и спокойно привезёте их к нам. Если захочется делать это в компании – скажите. Если есть желание ничего не делать – тоже скажите. Любое неправильное действие – серьезный риск, любое правильное действие – правильное. Всего доброго! До связи, – и женщина положила трубку.
