– Почти. – Усмехнулся я.
– Ладно, – Кивнула Васька и собралась уходить. – Завтра встречаемся у подъезда. И ты бы шел домой, поспал перед ночным дежурством, эти Сивки Бурки, они такие, ууух, чуть закимаришь, все вытопчут.
– Ага, – Согласился я с ней. – Волка дождусь и домой, спать. Негоже кабинет без присмотра оставлять, а то ходят тут всякие, дела секретные листают.
– Ой, такие уж секретные, – Хмыкнула блондинка. – Как говорилось в одной сказке «Про тайну у нас все знают», все эти дела кто хотел уже давно пролистал и изучил, а я для тебя старалась, сужала, так сказать круг подозреваемых, ну и к тому же я извинилась, или тебе не понравилось.
– Понравилось. – Честно признался я. – А по поводу подозреваемых?
– Яга и леший. – Махнула мне на прощание красавица. – Остальных можешь даже не смотреть, у них возможностей таких нет, чтобы дядю Фрола со следа сбить, да и почерк. Это работа кого-то из лесных созданий, либо как я говорила Яги. – Она послала мне напоследок воздушный поцелуй и дверь за ней закрылась.
Я примерно час изучал дела, пока не появился сытый и довольный волк тащивший в зубах объемный сверток, оказавшийся мешком золотистого овса и уздечкой. Забрав принесенное, я оставил его за главного, а сам и вправду отправился домой, спать.
Войдя к себе в квартиру, я опешил. Вокруг царила форменная разруха, вещи были разбросаны по всем углам, а из кухни, доносились звуки самой настоящей бойни. Поспешив туда, я обнаружил не одну, а целых трех птиц с человеческими лицами, которые усердно друг друга мутузили, по полу были разбросаны остатки печенья и рассыпаны крупы.
– Что тут происходит? – Зычно гаркнул я, но это не возымело никакого эффекта, тогда я набрал в кружку воду и выплеснул ее на них. Вот от этого птицы, сцепившиеся в клубок, возмущенно заорали и отскочили друг от друга. – Что тут происходит? – Переспросил я, на этот раз уже тише.
– Это они! Это все они. – Хором, одновременно в три голоса затараторили мои гостьи.
– По одной. – Остановил я их. – Сначала ты. – Я ткнул пальцем в Алконоста, собственно, я же ее единственную приглашал.
– Ну дело было так, – Начала она. – Я прилетела, куда было сказано, начала порядок наводить, печенье нашла, чай налила, и тут эти… Я им говорю, «чего приперлись?», а они мне, «ты чего тут делаешь?», а я им, «меня пригласили», а они мне, «Значит и нас тоже», а потом они как давай мои печенья лопать!
– Стоп! – Остановил я птицу. – Теперь ты! – Ткнул я пальцем в ярко золотистую птаху. – Ты кто, и твоя версия событий.
– Меня зовут Сирин. – Поклонилась мне птица. – Дело было так, мы значит летим, смотрим, а Алька, Алконост, значится в чужое окно шасть. Мы к окну, а она тут и печенье и чай лопает, а мы ей и говорим, «Вот же ты гадина какая, живем вместе, а жрешь одна.» ну а потом я ей как дам в глаз, больно, но мало, а она меня как укусит.
– Стоп! – Остановил я и эту птаху. – Теперь ты. – Мой палец устремился на третью, угольно черную птицу с женским лицом.
– Я Гамаюн. Все правильно Сири говорит. – закивала она. – Мы смотрим она жрет, Сири ей в глаз на, а она кусаться, а я им как обеим в хвост вцеплюсь, а они давай орать.
– Стоп! – И третья птичка замолкла, а мой взор устремился к Алконосту. – Мы про что договаривались? Ты гарантируешь порядок, тишину и конфиденциальность. Порядок и тишину вы уже нарушили, в третьем тебе тоже веры не будет?
