Записка с нарочным была отправлена адресату.
Получив весточку от любимой девушки, Сергей очень обрадовался. Прежде чем ознакомиться с посланием он несколько раз поцеловал письмо и крепко прижал его с груди, что даже ощутил биение своего сердца. Это означало, что сердца, влюблённых бились в унисон.
Его необычное поведение было замечено родительницей. Старая женщина даже немного забеспокоилась, не произошло ли чего недоброго с сыном. Но открытая улыбка юноши остановила её. Сын весь сиял от радости и его мать успокоилась. Значит у него всё хорошо. Зачем понапрасну тревожиться. Ребёнок так счастлив, а это самое главное для матери.
Насладившись эмоциональным предвкушением любовного послания, Сергей, наконец, принялся за чтение. Уже с первых прочитанных строк улыбка мгновенно слетела с лица юноши. У него задрожали руки, и записка выскользнув, полетела по комнате, приземлившись у дальней стенки.
Сергею стало плохо. В глазах потемнело, на висках набухла артерия, окрасив всё лицо в пурпуровый цвет. В голове появились странные шумы. Тело обмякло, жизненные силы улетучились, и Сергей рухнул на пол, словно подкошенный вражеской пулей.
К сыну бросилась престарелая матушка. Она схватила юношу за руку, ощутив её холодность и безжизненность. Это настолько напугало старую женщину, что она едва сама не лишилась чувств. Она удержала себя в руках лишь по причине необходимости помочь единственному ребёнку. Несколько казавшихся целой вечностью минут она не знала, что делать, лишь охала и причитала. Но осознав, что её беспомощность не принесёт облегчение сыну, женщина взяла себя в руки и, подложив под голову больного свою шаль, выскочила из квартиры в коридор. Там на её удачу находился сын дворника, худощавый парнишка лет десяти.
– Коленька, – взмолилась женщина, – ради Христа поспеши к доктору, Серёженьки плохо. Он заболел. Путь доктор быстро прибудет к нам.
– Будет сделано, – отрапортовал мальчик и пулей вылетел на улицу.
Он действительно быстро обернулся, так как уже через 20-ть минут в квартире Степановых появился доктор, пожилой человек с седыми волосами и сильно поседевшей бородкой в слегка потрёпанном сюртуке с потёртым от времени кожаным саквояжем.
Доктор внимательно осмотрел молодого человека. Проверил пульс, попросил показать язык, расширил зрачки. Достав стетоскоп, слуховую трубку, приложив её к груди больного, долго слушал.
За всё время осмотра доктор не проронил ни единого слова, чем ещё более увеличивал тревогу матери. Она не находила себе места, но, не смея вмешиваться в работу врача, терпеливо ожидала окончательного заключения.
– Что Пётр Иванович? – как только осмотр был окончен, с мольбой в голосе обратилась убитая горем женщина к доктору.
– Видите ли, Анна Прокофьевна, дело необычное, – промямлил врач, явно подбирая подходящие слова, чтобы не расстроить мать пациента.
– Неужели так всё плохо? – едва сдерживала себя женщина.
– Уж, не так всё и плохо, – уходил от прямого ответа Пётр Иванович.
– Прошу вас господин доктор не жалейте меня, – взмолилась старая женщина. – Говорите всю праву.
– Страшного тут ни чего нет, я не вижу большой опасности, – принялся успокаивать встревоженную женщину доктор. – Простой обморок, вызванный эмоциональным всплеском. Такое случается у натур тонких, можно сказать, артистических. Что-то вызвало у молодого человека сильное потрясение. Произошёл скачёк внутренней энергии и как следствие обморок.
