– Слуга Афинохерус, проверь, что за идиот, там горланит снаружи! Я же просил тишины и покоя!
– О, мой Господин, – раскланиваясь до самого пола, выполз из кают-компании задом наперед мышонок, который прикрыв осторожно за собой дверь, резко повернулся ко всем.
– И кто из вас, идиоты, посмел повысить голос в час тишины и отдыха великого Мурзы?! – зашипел Афин, поднявшись на ноги, впив во всех негодующий взгляд.
– Великий Мурза?! – переглядывались все, а старший из солдат, который к тому же имел на поясе короткую саблю, вышел вперед.
– По приказу правителя этих земель… – снова загорланил он, отчеканивая каждое слово, но был перебит Афином.
– Слушайте, а это срочно?! Может подождете, пока мой Господин отдохнет и тогда придете ему на поклон, – кинулся к нему Афин, и прикрыв рот, перешел на шепот.
– Но мы… – также тихо отвечал мышь.
– Точно! Приходите через два часа и пять минут после заката, но не позже двух пятнадцати, все поняли?!
– Постойте, получается у нас будет всего десять минут?!
– Этого должно хватит, чтобы вы изложили цель своего визита. Обычно мой Великий Господин не принимает гостей больше пяти минут, но для вас, я думаю он сделает исключение.
– Значит в два?!
– Да, и будьте крайне осторожны: выбирайте слова, будьте кратки, лаконичны, излагайте только суть и опускайте подробности. На аудиенции держите головы опущенными и ни за что, не смотрите ему прямо в глаза! Это считается крайним оскорблением, – не переставал шептать на ухо солдату Афин, излагая все по пунктам ясно и рассудительно.
– Лаконичным… Только суть… Не смотреть в глаза… Хорошо, я понял, спасибо, – загибал пальцы мышь, которого Афин уже повел к трапу, обратно на их корабль.
– А этот паренек заболтает кого угодно, – усмехнулся про себя Арад, не сводя глаз с растерявшихся мышей с Ишпы.
– Постойте! Да ведь мы здесь вовсе не для этого, – резко очнулся солдат, уже одной ногой стоя на своем корабле.
– Схватить его! Схватить их всех! – воскликнул он, сжимая кулаки, возвращаясь на корабль «Отчаянный».
– Именем Мурзы Бея приказываю вам… – не договорил он, как из кают-компании раздался протяжное зевание, перебившее его:
– Ну-у все-е-е… Наш сон нарушен! Теперь Нам просто не терпится увидеть того глупца, что никак не угомонится там снаружи…
– Кхе… Кхе… Мы сказали: «Нам не терпится выйти…» – повторил хозяин голоса, крайне чванским тоном, засеменив по ту сторону закрытой двери.
– Кхе… кхе… Знаете-ли дверь сама по себе не открывается!
– Скорее откройте дверь! Если не желаете на своем горбу ощутить весь гнев моего Хозяина, – прошептал в страхе Афин старшему солдату.
Тот в миг, опешив, кивнул своему подчиненному, который был ближе всех к кают-компании.
– Ну, наконец-то! Не любим Мы, знаете ли ждать, – проговорил молодой мышонок, когда дверь перед ним наконец распахнули.
И в дверях кают-компании показался он – разодетый в красные штаны, явно ему на пару размеров больше. Которые, чтобы не спадали, были подпоясаны кожаным ремнем. На ногах красовались искусной работы сапоги, а на руках были одеты перчатки с металлическими бляшками. Верхняя одежда составляли: белая рубаха и подчеркивая его фигуру, стеганный жилет сине-зеленого цвета.
– Господин! – ахнули тут все, как один члены команды «Отчаянный» склоняя головы и преклонив колени.
Афину даже удалось высвободится от «опеки» солдат, и он упал лбом в палубу.
– О-о-о, Велики-и-и-й, – прошептал он с таким преклонением, как если бы на землю сошла сама Богиня.
