– Что здесь происходит? – строго спросил.
Один из разбойников оторвался от своего занятия, окинул всадника беглым взглядом, и произнёс:
– Проваливай, чудило!
Правая рука Санхара легла на рукоять меча и слегка потянула её, чуть-чуть обнажив клинок. Любой, знакомый с обычаями вельхов, понял бы, что разозлил его, так как частичное обнажение меча у вельхов означало недовольство ответом собеседника.
– Лучше вам оставить этих людей в покое и проваливать самим! – холодно ответил Санхар.
Разбойник разозлился, выхватил меч и воскликнул:
– Да кто ты такой, забери тебя демон!
Санхар тоже выхватил меч, клинок хищно сверкнул в лучах заходящего солнца, и голова разбойника скатилась на землю.
– Меня зовут Меч Голова С Плеч, – ответил он обезглавленному телу, медленно заваливающемуся набок.
Другие разбойники, увидев смерть товарища, взвыли, и скопом набросились на чужака. Их было около десятка. Санхар умело отбивался, попутно отсекая руки и головы. Разбойники окружили его, как стая голодных псов загнанного оленя. И хотя Санхар двигался, не стоял на месте, а в руках сверкали два клинка, которыми он работал одинаково искусно, но спина оставалась неприкрытой. Ошибкой было то, что он принял бой верхом. Лошадь не могла двигаться и поворачиваться с нужной ему скоростью. Неудивительно, что вскоре он ощутил сильный удар в спину и почувствовал острую боль – кто-то с близкого расстояния выпустил в него арбалетную стрелу. Она пробила его прочную кожу и застряла в теле, хотя обычного человека, пущенная с такого близкого расстояния, прошила бы насквозь.
Невзирая на боль, Санхар продолжал сражаться, хотя движения несколько замедлились – застрявшая в спине стрела причиняла неудобства. Но и противников осталось всего четверо, и те уже не были такими самоуверенными. Когда от рук Санхара пали ещё двое, оставшиеся в живых, не сговариваясь, повернули коней и умчались прочь.
Принц опустил меч и перевёл дух. Боль в спине мешала двигаться и затрудняла дыхание, по-видимому, стрела пробила лёгкое.
Он сполз с седла и облокотился о меч, чтобы не упасть. В горле запершило, он закашлялся, и рот наполнился кровью. Приблизившись к повозкам, привалился к борту и позвал:
– Эй, кто-нибудь…
Он чувствовал за полотняными пологами людей, чувствовал их страх и слышал сдерживаемое дыхание, но никто не отозвался на его зов и не выглянул наружу.
– Да помогите же мне кто-нибудь! – воскликнул он.
Внутри послышалась тихая перебранка, затем сзади открылась дверца и выглянула женская головка. Большие серые глаза с испугом взглянули на незнакомца.
– Не бойся… Выходи… Я не разбойник…
Санхар говорил с трудом. Рот всё время наполнялся кровью, и её приходилось сплёвывать. Внутри всё горело от невыносимой боли.
– Вынь из меня стрелу… Скорее… – попросил он и повернулся к девушке спиной, из которой торчала стрела.
Девушка спрыгнула на землю, осторожно приблизилась, взялась за древко и потянула на себя.
– Сильнее! – застонал Санхар.
Девушка задержала дыхание и рванула изо всех сил. С противным хлюпаньем стрела вылезла из раны. Не сдержав болезненного вскрика, Санхар обернулся и увидел, что наконечник прикреплён к древку и, значит, внутри у него ничего не осталось. К счастью, это была охотничья стрела, а не боевая, с легко отделяющимся наконечником, который мог извлечь лишь опытный лекарь при помощи специальных инструментов.
Санхар перевёл дыхание и медленно опустился на землю. Силы покидали его, и он облокотился плечом о колесо фургона. Прикрыл глаза, собираясь с силами. Судя по глубине и сложности ранения, на восстановление может уйти целая ночь. Девушка склонилась над ним и участливо спросила:
